Эмиссия денег

     Для начала рассмотрим некое замкнутое экономическое пространство, например, жизнь папуасов на уединённом достаточно большом острове. Сначала папуасы обменивались плодами своего труда, выстраивая для себя цепочки товарообмена. Среди разных прочих товаров они обменивались красивыми редкими ракушками, которые они собирали на побережье своего острова и собрали их все. Потом папуасы довольно быстро обнаружили, что ракушки пригодны не только для изготовления красивых ожерелий, но и чрезвычайно удобны для обмена как универсальный промежуточный товар, на который можно выменять всё, что угодно. Эти ракушки стали универсальным средством обмена, т.е. фактически явились прообразом современных денег. Основным отличием ракушек от других обменивавшихся товаров являлось то, что эти ракушки нельзя было съесть или потребить каким-нибудь способом, выводящим их из оборота, поэтому они могли храниться неограниченно долго. Отсюда можно заметить ещё два важных свойства денег. Во-первых, деньги могут выполнять функцию накопления, сбережения. Во-вторых, деньги ни в коем случае не могут быть потребительскими товарами, т.е. деньги должны не иметь потребительской полезности.

     Что было дальше? Довольно быстро папуасы выяснили, какой товар может быть обменян на какой товар в каком соотношении, в том числе, в какой пропорции товары вымениваются на ракушки. Так появились цены. Прошло несколько лет. Папуасы возделывали землю, строили дома, плодились и размножались, создавали потребительские товары и накапливали тем самым национальное богатство (накопленный национальный продукт) . В нормальном состоянии общества количество производимого национального продукта за период времени превышает количество потребляемого продукта, поскольку если бы было наоборот, то очевидно, что через некоторый достаточно большой промежуток времени накопленного национального продукта не осталось бы вовсе, и популяция папуасов банально бы вымерла от голода. Итак – в нормальном состоянии общества при его развитии происходит увеличение товарной массы и рост товарооборота. Сравнивая ситуацию сейчас и спустя несколько лет, мы заметим, что товарооборот вырос, а количество ракушек в обращении осталось неизменным (их ещё давным-давно собрали все без исключения), из-за чего на одну ракушку при обмене приходится всё большее и большее количество товаров, т.е. деньги становятся дороже, а товары – дешевле. Это явление называется дефляция. Папуасы, выменивающие свои товары на ракушки, стремились их не тратить на товары, а хранить, потому что с течением времени на них можно выменять всё большее и большее количество товаров. Наоборот, папуасы, производящие товары и пытающиеся их продать, сталкиваются с нежеланием покупателей расставаться со своими ракушками, поскольку им выгоднее потратить их завтра, чем сегодня, а послезавтра – выгоднее, чем завтра. Отсюда можно сделать ещё два вывода. Во-первых, денежная система, основанная на любом товаре, всегда склонна к дефляции, поскольку любого количества любого товара всегда будет заведомо недостаточно, чтобы обеспечить деньгами постоянно растущий товарооборот. Во-вторых, дефляция из-за ограниченной денежной массы не только не стимулирует рост товарного производства и его сбыт, но и всячески его ограничивает.

     Следовательно, для обеспечения стабильного роста товарного производства и товарообмена денежная масса должна всегда расти вслед за ним, чтобы избегать дефляции – крайне негативного явления, возможного в рыночной экономике.

     Вот мы уже и подбираемся к основному вопросу статьи. Мы уже выяснили, что денежная масса должна расти, для чего должны создаваться новые деньги. Процесс создания денег называется эмиссией. Теперь нужно выяснить:

• какими должны быть деньги,
• как они должны создаваться,
• кем,
• и в каком количестве.

     Что же наши островитяне? Столкнувшись с проблемой дефицита денежной массы в обороте, они стали искать другие обмена. С развитием науки и ремёсел они научились добывать и выплавлять металлы, среди которых их особо привлекло золото – оно не портилось с течением времени, а трудоёмкость его добычи и плавки естественным образом ограничивало его эмиссию. Да и оказалось, что ракушки, даже при аккуратном с ними обращении всё-таки слишком хрупкие, и могут ломаться, а из золота можно делать даже ещё более красивые украшения, чем из ракушек. Эти факторы привели к тому, что благородные металлы вытеснили собою все остальные средства товарообмена. Однако, как я уже упоминал, никакого конкретного товара никогда не хватит для использования в качестве денег. Островитяне вслед за золотом стали использовать серебро и медные сплавы в качестве денег, но количество денег всё равно не поспевало за ростом товарооборота.

     И тогда островитяне перешли к использованию долговых расписок (обязательств) вместо металлических слитков и монет. Но тут сразу же выяснились следующие проблемы. Во-первых, оказалось, что долговые расписки настолько легко выписываются, что их можно понавыписывать гораздо больше, чем исполнить потом. Отсюда возникло естественное недоверие к обязательствам, поскольку их можно исполнить, а можно и не исполнить, причём, подчас даже по независящим от тебя обстоятельствам. Отсюда возникло вполне обоснованное требование обеспечения исполнения обязательств. Если в качестве обеспечения использовать товары, например, всё то же золото, то эти обязательства в плане достаточности для покрытия товарообмена ничем не лучше самого золота. Кроме того, трудоёмкость выписывания обязательства настолько ниже эквивалентной цены этого обязательства, что у эмитента этих обязательств возникает непреодолимый соблазн выписать обязательств больше, за счёт чего приобрести себе разные товары и блага. Этот доход эмитента валюты имеет даже специальное название – сеньораж. Периодически возникающие скандалы с разоблачением эмитентов, которые понавыписывали обязательств больше, чем у них имелось обеспечения, подорвали доверие к такой форме денег.

     И тут в дело вступило государство. Оно взяло в свои руки эмиссию денег. Тем не менее, население всё ещё с неохотой отнеслось к такой форме денег, поскольку это не более чем бумажка, а доверять государству у населения было оснований не больше, чем доверять частным эмитентам, и тогда государство, пользуясь своим правом на насилие, обязало всё население платить налоги только этими деньгами. Вот тут и выяснилось, что раз налоги нужно платить всем, то всем нужно где-то эти деньги доставать, сразу же эти деньги стали нужны всем. Т.е. государство посредством налогов обеспечило ликвидность своим деньгам. Сначала государство ещё чего-то там обещало давать в обмен на свои деньги, но потом перестало это обещать, поскольку оказалось, что необходимость платить этими деньгами налоги обеспечивает деньгам значительно лучшую ликвидность, чем обязательство их обеспечения чем-нибудь со стороны государства. Отсюда следует очень важный вывод – деньги не обязаны быть чем бы то ни было обеспечены.

     Однако государство, точнее, правительство государства оказалось неустойчивым перед лицом соблазна вместо сбора налогов обеспечить финансирование своих расходов через эмиссию новых денег. Государство стало печатать денег много, денежная масса стала расти быстрее, чем товарооборот, и тут островитяне столкнулись с другим явлением – инфляцией. Деньги стали дешеветь, населению стало невыгодно копить деньги, оно стало стремиться избавиться от них, скорость обращения денег выросла, но, учитывая, что движение денежной массы гораздо мобильнее, чем товарное производство и потребление, случилась гиперинфляция. Отсюда следует другой важный вывод – слишком большая эмиссия денег – это тоже плохо. Создание денег не подменяет собой создание соответствующих товаров. Более того, как показывают примеры из истории, гиперинфляция может произойти даже с золотыми деньгами при условии резкого сокращения товарной массы, например, в результате войны или природного катаклизма. http://vitaly-nasennik.livejournal.com/1230.html

     Настало время чуточку усложнить модель. Теперь у нас будет несколько государств и специализированные финансовые институты (банки). Проанализируем образующиеся модели «от противного».

     В одном из государств банк продавил решение, что для того, чтобы государство не злоупотребляло своим правом на эмиссию, нужно отнять у государства право на эмиссию и передать его банку. А чтобы банк не злоупотреблял правом на эмиссию, банк будет создавать деньги только в обмен на обязательства государства. Соответственно, сами деньги будут являться обязательствами банка, но не конкретно чего-то, а абстрактными обязательствами. Это для того, чтобы если правительству вздумается выкупить свои обязательства у банка, банк не мог отказаться принять свои деньги. Дескать, при такой системе банк будет следить, чтобы правительство не злоупотребляло объёмом эмиссии, т.е. если даже правительство захочет выпустить обязательств больше, банк их просто не купит у правительства, и денег лишних не создаст. Однако тут есть тонкий-тонкий нюанс – ликвидность денег гораздо выше, чем ликвидность любых других ценных бумаг. Соответственно, как только право на эмиссию денег оказалось в руках банка, он тут же установил процент, под который он согласен покупать у правительства его обязательства. Этот процент, хоть он и невелик по своей величине, тем не менее, важен принципиально! Он означает, что теперь банк будет ни за что ни про что иметь доход, пропорциональный всему объёму привлечённых обязательств и, соответственно, выпущенных в обращение денег. Несмотря на то, что процент невелик, тем не менее, общий объём денежной массы достаточно велик, чтобы годовой доход банка был очень значительным. А поскольку собственно затраты банка на изготовление денег и их учёт весьма незначительны, то доходность данного бизнеса приведёт к тому, что банкиры буду медленно, но верно обогащаться, постоянно скупая имущество, постепенно прибирая к рукам всё. Т.е. при таком механизме эмиссии весь доход от сеньоража достаётся банку. Отсюда следует важный вывод – обязательства не могут быть обеспечением денег.

     В другом государстве банк постановил, что он свои деньги будет создавать не под приобретение обязательств правительства, а выдавать их в кредит под залог имущества частных лиц, поскольку правительство может единолично отказаться от своих обязательств, а множество мелких кредиторов – это более надёжно и менее рискованно для банка. Дескать, банк создаст деньги, заёмщик их использует для своих нужд, обернёт, а когда вернёт, банк эти деньги уничтожит (стерилизует), а заёмщику возвратит его залог. Разумеется, банк и тут установил процент по кредиту. Этот процент столь же принципиально важен, как и в первом случае. Подробно эта ситуация расписана в сказке для взрослых «Хочу весь мир и ещё 5%». http://malchish.org/lib/economics/Plus_5.htm Допустим, банк выдал 100 миллиардов долларов под 5% в год. Это означает, что через год заёмщики должны вернуть 105 миллиардов долларов! Но ведь банк не создавал эти 5 миллиардов долларов! Стало быть, либо на эту сумму заёмщики будут вынуждены расстаться со своим имуществом в пользу банка, либо они должны ещё занять у банка 5 миллиардов, разумеется, под всё те же 5%! Такая система требует постоянного притока обязательств, пропорционально уже выданному объёму денег. Очевидно, что система забуксует, как только количество имущества, которое заёмщики могут заложить банку, станет недостаточным – тут же начнётся волна банкротств, ипотечный кризис и другие «ягодки». В любом случае банк ежегодно становится богаче на величину 5% от суммы выданных кредитов, а в данной модели абсолютно все деньги, находящиеся в обороте, выданы в кредит под процент. Отсюда следует другой, ещё более важный вывод – эмитированные деньги не могут выдаваться в кредит под процент.

     При этом собственно в ссудном проценте, как таковом, ничего особо патологического нет. Допустим, у частного лица есть лишние 100 тугриков. Ему они прямо сейчас не нужны, он копит, скажем, 1000 тугриков на корову. Он занял их коммерческому банку на 1 год под 3% годовых (дал в рост). Банк занял эти 100 тугриков предпринимателю на год под 5%. Через год предприниматель заработал 110 тугриков, пятью тугриками прибыли распорядился по своему усмотрению, а ещё 5 тугриков отдал банку, из которых банк 3 тугрика отдал частному лицу, а ещё два оставил себе за услуги (маржа). В такой системе ссудный процент носит функцию перераспределения доли от прибыли, объём денежной массы при этой операции не изменяется. Важным свойством здесь является то, что никто из участников не может эмитировать деньги. Т.е. можно сформулировать вывод – только тот, кто не может создавать деньги сам, может ссужать их под процент. При этом, если маржа банка будет меньше уровня инфляции, то и чрезмерного обогащения банка за счёт ссудного процента не произойдёт. Также и ростовщик не обогатится, если его процент не будет больше инфляции – таким образом он не столько обогатится, сколько меньше потеряет, чем если будет хранить их у себя дома под матрасом.

     В третьем государстве банк отказался скупать обязательства правительства или частных лиц, поскольку он им всем не доверяет, а установил, что свои деньги он будет выпускать только в обмен на деньги других государств, надёжных, чья валюта не обесценивается, поэтому ликвидна и всегда пользуется устойчивым спросом. Такая система называется «currency board», и вот к чему она приводит. Для того, чтобы банк создал свои деньги, кто-то должен принести ему деньги другого государства, для чего он должен либо занять их у кого-то под процент, либо он должен продать иностранному покупателю свои товары (экспорт). Насчёт процента всё понятно из рассмотрения предыдущих случаев, а вот с экспортом мы сейчас разберёмся. Получается, что обязательным условием для функционирования такой системы является превышение экспорта над импортом (положительное сальдо внешней торговли). При этом получается, что часть производимого товара нужно отдать иностранным покупателям за валюту для того, чтобы банк смог скупить иностранную валюту для того, чтобы иметь возможность выпустить национальную валюту. При этом, отдаваемая часть товара уменьшает товарную массу, торгуемую за национальную валюту, и приводит к увеличению объёма национальной валюты! Получается, что в соответствии с этим механизмом эмиссия денежной массы производится не только не в соответствии с приростом товарной массы, но и строго напротив – за счёт её сокращения в виде превышения экспорта над импортом! Иностранную же валюту банк ещё и стерилизует! При этом национальная валюта автоматически обесценивается быстрее иностранной! Более того, если экспорт слишком сильно превышает импорт, то и темпы прироста объёма национальной валюты и вызываемая этим приростом инфляция (товарная-то масса заведомо не поспевает за денежной) может стать совершенно неприличной. При этом товары, которые были вывезены из страны, можно фактически считать подаренными, поскольку полученную за них валюту отоварить невозможно – для того, чтобы её отоварить, нужно её сначала выкупить у банка, для чего полностью лишить экономику денег и парализовать весь товарообмен. Из этой модели получаем ещё один важный вывод – одни деньги не могут являться обеспечением других денег.

     В четвёртом государстве было создано несколько банков, которые сами стали создавать деньги неважно каким образом («либеральные деньги Хайека»). Это действительно неважно, каким именно способом они насоздавали свои деньги, сейчас я просто покажу, к чему приводит сосуществование нескольких видов денег на одном экономическом пространстве. Допустим, все банки изначально находились в равных условиях, наэмитировали одинаковые объёмы своих денег и, наконец, суммарный объём денежной массы стал достаточным для обеспечения всего товарооборота. И тут начинается самое интересное! Возникает проблема обмена одних денег на другие, точнее, по какому обменному курсу производить обмен. Оказывается, эта ситуация принципиально неустойчива! Допустим, какой-то торговец захотел свои товары продавать не за деньги банка А, а за деньги банка Б. Это приводит к тому, что товарное наполнение денег банка Б стало чуточку больше, а денег банка А чуточку снизилось, к тому же и спрос на деньги банка Б стал чуть больше, чем на деньги банка А. Это немедленно отразилось на динамике обменного курса – деньги банка А тут же стали дешевле, чем деньги банка Б, это удешевление денег А и укрепление денег Б тут же заметили другие продавцы, ещё торговавшие до того за деньги А, и тоже переметнулись в своих пожеланиях с денег А на деньги Б. Спрос на деньги Б ещё больше вырос, а на деньги А – ещё больше упал. Возникает положительная обратная связь. Когда все деньги банка Б будут расхватаны, обменный курс А/Б установится в более-менее стабильное состояние, снова возобновится спрос на деньги банка А и обменный курс А к Б начнёт расти – колебание по точно такому же механизму разовьётся в другом направлении. Получается, что система из нескольких валют подразумевает собой непрерывный автоколебательный процесс, вне зависимости от конкретного механизма эмиссии денег. Ни о какой финансовой стабильности, ни о каких долговременных инвестициях тут речи и быть не может. Отсюда следует ещё один важный вывод – деньги в стране должны быть одни, и эмитент этих денег тоже должен быть единственным.

     Пятое государство решило своих денег вовсе не выпускать, а пользоваться для своего внутреннего товарооборота деньгами другого, более мощного государства. Закончилось это тем, что представители более мощного государства просто скупили всё в пятом государстве, которое фактически утратило суверенитет и стало играть сугубо декоративную роль, существуя чисто благодаря милости этих представителей, контролирующих тут всё. Отсюда следует очень простой вывод – деньги в государстве должны быть свои, право на выпуск своих денег является важнейшим элементом государственного суверенитета.

     Теперь рассмотрим инфляцию. Очевидно, что дефляция – крайне негативное для рыночной экономики явление, приводящее к стагнации производства. Стало быть, для предотвращения дефляции рост денежной массы должен превышать прирост товарооборота, т.е. должна быть заведомая инфляция. В каком размере? Очевидно, что темп прироста инфляции с учётом возможных колебаний относительных цен на разные товары должен быть достаточен, чтобы заведомо превышать величину этих колебаний, чтобы заведомо предотвратить возможность спонтанного возникновения и развития дефляции на каком-либо сегменте рынка, и дальнейшего распространения дефляционного процесса на всю экономику. В настоящее время этот порог находится примерно на уровне 2-4% в год. Это нижняя граница. А как с верхней границей инфляции? Существует ли она, и на каком уровне? Оказывается – да! Верхняя граница существует, и сейчас я её покажу. Верхняя граница допустимого уровня инфляции выводится из требования расширенного воспроизводства производственной базы. Дело в том, что для строительства новых производственных мощностей или модернизации существующих необходимы инвестиции, т.е. кредиты. Очевидно, что банк даст кредит под процент не ниже, чем уровень инфляции плюс маржа банка. Предел ставки по кредиту определяется минимальной доходностью промышленности, так что верхняя граница есть. Эта доходность равна примерно 10% в год, что знал ещё Чингисхан, когда устанавливал размер дани для Руси – «десятина». Дело в том, что если брать больше – народ разорится и деградирует, дань станет не с кого и нечем брать, а если брать меньше – народ сможет разбогатеть, развиться, стать сильным и сбросить иго. С тех пор ничего фундаментально не поменялось, так что предел ставки долгосрочного кредитования промышленности не должен превышать 10%. При ставке 10% обеспечивается просто воспроизведение производственной базы. Если ставка будет выше 10% в год – долгосрочные инвестиции в производство становятся невозможны, производство продолжается без модернизации за счёт износа оборудования, т.е. при этом фактически производство работает на износ. Если же хочется иметь не просто воспроизводство, а расширенное воспроизводство производственной базы, то ставка кредита должна быть ниже 10%, чем ниже – тем большая часть будет оставаться у производителя и инвестироваться в расширение. Т.е. чем дешевле кредиты – тем быстрее растёт производство. Вот отсюда и следует очевидный вывод, что уровень инфляции нужно поддерживать как можно ближе к нижней границе, т.е. наиболее оптимальным уровнем инфляции следует считать 2-4% в год. При этом нужно учесть, что развитие дефляции нужно не допустить ни в коем случае, прибегая к необходимым вбросам денег в оборот (валютным интервенциям) , не боясь на некоторое время даже превысить уровень инфляции в 4% годовых. В конце-концов, такое превышение следует рассматривать как инфляционный налог, как плату за стабильность и недопущение дефляции.

     Из всего вышесказанного следует вот какой глобальный ВЫВОД.

    Деньги в государстве должны быть одни, они должны быть свои, эмитент этих денег должен быть единственным.

    Поскольку государство своими налогами обеспечивает ликвидность денег, а вся экономика государства, все предприятия и производства обеспечивают товарное наполнение этих денег, то и выпускать эти деньги должно государство, получая при этом в своё распоряжение весь доход от сеньоража и перераспределяя его в пользу своих граждан-налогоплательщиков.

    Государство должно выпускать эти деньги в оборот бесплатно, никому не платя никаких процентов, не выпуская никаких встречных обязательств и не гарантируя никакого конкретного товарного обеспечения этих денег. Для этого эмиссию денег следует производить в форме дефицита государственного бюджета – растворяя доход от эмиссии в бюджете, при этом в расходах государства будет совершенно неважно, какая часть денег была собрана в виде налогов, а какая – создана для эмиссии.

    Объём эмиссии (дефицит бюджета) должен быть таким, чтобы обеспечить поддержание устойчивой и равномерной инфляции на уровне 2-4% в год.

    Соответственно, и стерилизацию избыточной денежной массы (в случае крайней на то необходимости) производить также должно государство в виде профицита государственного бюджета (превышения доходной части бюджета над расходами).

     Остаётся ещё один очень важный вопрос, который нужно ещё продумать – как обеспечить исполнение государством необходимого объёма эмиссии, не позволяя государству злоупотребить своим правом на эмиссию денег. Привлекать к этому делу частных банкиров – это то же самое, что под предлогом охраны капусты от кроликов привлекать к этому делу козлов.

Виталий Насенник

http://contr-info.ru/news/2008-09-17-279