Фиктивная экономика.

Александр  ИСАЕВ,

доктор экономических наук

АННОТАЦИЯ

          Монография посвящена теории и практике государственного регулирования фиктивных товарно-денежных отношений. Исследуется экономическая природа фиктивных товаров и денежных суррогатов (фиктивных денег). Устанавливается характер влияния введения в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов на реальный сектор экономики. Предлагается концепция государственного регулирования свободы введения в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов.

          Для специалистов  в области государственного регулирования экономики, аспирантов и студентов.

ОГЛАВЛЕНИЕ

          Введение……………………………………………………………...   4

          Глава 1. Реальная экономика……………………………………….    7

                 1.1.          Реальные товары………….……………………………….   7

                 1.2.          Теория идеальных денег………………………………….  11

                 1.3.    Кредитная деятельность…………………………………. 30  

                 1.4.    Внешнеторговая деятельность…………………………… 34

           Глава 2.  Фиктивная экономика……………………………………..  42

                 2.1.    Теория фиктивных товаров…………………………………  42

                 2.2.    Фиктивные деньги…………………………………………   59

          Глава 3. Влияние «мыльных пузырей» на реальный сектор

                         экономики…………………………………………………..    80

                 3.1.  Квазирынок и его влияние на производство……………...   80

                 3.2. Влияние денежных суррогатов на производство…………    91

                 3.3. Влияние фиктивных товаров в виде иностранной

                        валюты на производство……………………………………  100

                 3.4. Влияние фиктивных товаров в виде ценных бумаг

                        на производство…………………………………………….   113 

            Глава 4. Государственное регулирование свободы введения

                           в обращение фиктивных товаров и денежных

                           суррогатов…………………………………………………   126    

                   4.1. Концепция государственное регулирование свободы

                          введения в обращение фиктивных товаров

                          и денежных суррогатов……………………………………   126  

                   4.2. Совершенствование нормативного механизма

                          государственного регулирования свободы введения

                         в обращение фиктивных товаров и денежных

                         суррогатов в России…………………………………………   132

                Литература…………...…………………………………………...     155   

ВВЕДЕНИЕ

          Чтобы успешно бороться за существование, люди должны потреблять различные изделия, услуги, информацию (знания). То есть речь идет о предметах потребления, способных удовлетворить все многообразие человеческих потребностей. Причем сразу необходимо отметить, что в подавляющем большинстве случаев предметы потребления являются продуктами трудовой деятельности человека. Не зря русская пословица гласит: «Как потопаешь, так и полопаешь!»

          С учетом того, что производительность труда человека ограничена в принципе, ограничено и количество реальных (настоящих) товаров, которые люди могут произвести за определенный период времени, а затем предложить рынку. При этом под «реальными  товарами» понимаются предметы торговли в виде изделий, услуг и информации, способные удовлетворить все многообразие человеческих потребностей. 1

          Однако не все предметы торговли на современном рынке являются реальными товарами. Существует особая группа предметов торговли, которые в момент их купли-продажи (обмена) не способны удовлетворить ни одну из потребностей людей. Это так называемые фиктивные товары («мыльные пузыри», квазитовары).

          На рынке фиктивные товары наиболее широко представлены пятью видами предметов торговли:

1)     «товары из будущего» – т.е. реальные товары, которые в момент их купли-продажи (обмена) в природе вообще не существуют (например, урожай пшеницы будущего года);

2)     ценные бумаги (акции, облигации, векселя, долговые обязательства и т.д.);

3)     производные финансовые инструменты (опционы, фьючерсы, депозитарные расписки и т.д.);

4)     права требования долга, вытекающие, в первую очередь, из хозяйственных договоров;

5)     иностранная валюта, приобретаемая с целью использования ее в качестве инструмента сбережения накоплений.

          Из приведенного перечня фиктивных товаров видно, что в качестве предмета торговли тут выступают имущественные обязательства отдельных лиц (в первую очередь, обязательство по передаче права собственности на реальное имущество в будущем). Вместе с тем, само по себе имущественное обязательство изначально не способно удовлетворить ни одну из человеческих потребностей. Его нельзя съесть за завтраком, прочитать в свежем номере газеты, использовать при строительстве дома и т.д.

          Реальные и фиктивные товары по полезности для человека соотносятся друг с другом так же, как яйцо, снесенное курицей сегодняшним утром, соотносится с тем яйцом, которое курица обещает снести через полгода.

          В отличие от реальных товаров, фиктивные товары не требуют затрат рабочего времени на их «производство» (и в этой связи могут появляться на рынке в неограниченном количестве). Таким образом, фиктивные товары не могут иметь по определению реальной стоимости, под которой обычно понимается определенное количество труда, затраченное на производство данного товара  и воплощенное в нем.

          Из этого вытекает, что обмен реального товара на фиктивный товар, с позиции соотнесения затрат рабочего времени на их производство, является неэквивалентным изначально.

          В первом приближении, ведение в обращение фиктивных товаров оказывает влияние на экономику по пяти основным направлениям.

          Во-первых, из уравнения обмена следует, что введение в обращение фиктивных товаров на рынке, где до этого обращались только реальные товары, нарушает ценовые пропорции, существовавшие до этого на рынке, что соответственно отражается на доходах различных производителей; конкурентоспособности последних.

          Во-вторых, в случае превышения доходности спекуляций с фиктивными товарами над доходностью реального производства уже сама возможность свободной купли-продажи фиктивных товаров становится фактором снижения инвестиционной привлекательности реального производства.

          В-третьих, вызванное введением в обращение фиктивных товаров (или увеличением доли фиктивных товаров в обращении) перераспределение реальных доходов населения снижает у его части мотивацию к интенсивному труду.

          В-четвертых, нетрудовое перераспределение собственности приводит к рычагам управления предприятиями так называемых «случайных собственников» со всеми недостатками, присущими капиталистам подобного рода.

          В-пятых, свобода введения в обращение фиктивных товаров становится причиной финансовых кризисов, наподобие мирового финансового кризиса 2008-го года.  

           Из вышесказанного следует, что общество заинтересовано в ограничении свободы торговли фиктивными товарами. Однако до настоящего времени большинство стран мира, включая Россию, допускает свободную куплю-продажу практически всех видов фиктивных товаров. 

          Одной из основных причин столь лояльного отношения к «мыльным пузырям», по мнению автора, является отсутствие теории, объясняющей экономическую природу фиктивных товаров; то, как последние влияют на реальное производство; теории, позволяющей государству более эффективно управлять национальной экономикой.

          ГЛАВА 1. РЕАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА

          1.1. Реальные товары

           В процессе борьбы за существование люди потребляют различные вещи, услуги, информацию (знания). То есть речь идет о предметах потребления, которые способны удовлетворить все многообразие человеческих потребностей. «Природа этих потребностей, – пишет К. Маркс, – порождаются ли, напр., последние желудком или фантазией, – ничего не изменяет в деле» [17. С. 41].  В этой связи появление на рынке таких предметов потребления является несомненным благом для людей.  

          Обладая способностью удовлетворять все многообразие человеческих потребностей, представляя реальную  ценность для людей, такие предметы торговли (товары) вправе называться реальными (настоящими, полноценными) товарами.

          Таким образом, основным признаком настоящего товара является его способность удовлетворять различные человеческие потребности, которыми данный предмет торговли обладает в момент купли-продажи (обмена). Кроме этого необходимо учитывать, что все обладающие хоть какими-нибудь  потребительными свойствами товары, в подавляющем большинстве случаев в момент купли-продажи (обмена) являются продуктами уже затраченного труда. Причем, как физического, так и интеллектуального.

          Однако далеко не все предметы торговли на рынке могут быть признаны реальными товарами. Существуют такие предметы торговли, которые в момент их купли-продажи (обмена) не в состоянии удовлетворить потребности людей. Это так называемые фиктивные (т.е. иллюзорные) товары («мыльные пузыри», квазитовары).

          В экономике фиктивные товары наиболее широко представлены пятью видами предметов торговли:

1)     «товары из будущего» – т.е. реальные товары, которые в момент их купли-продажи (обмена) в природе вообще не существуют (например, урожай пшеницы будущего года);

2)     ценные бумаги (акции, облигации, векселя, долговые обязательства и т.д.);

3)     производные финансовые инструменты опционы, фьючерсы, депозитарные расписки и т.д.);

4)     права требования долга, вытекающие из хозяйственных договоров;

5)     иностранная валюта, приобретаемая с целью использования ее в качестве инструмента сбережения накоплений.

          В частности, говоря о продаже урожая пшеницы будущего года, видно, что в качестве «товара» тут выступает не реальная масса зерен пшеницы, способная удовлетворить потребность людей в растительном белке, а мысль о растительном белке – образ зерен пшеницы, существующий в момент купли-продажи (обмена) лишь в сознании участников сделки.

          Особенность фиктивных товаров состоит в том, что для их «производства» не нужны трудовые затраты, и в этой связи «мыльные пузыри» могут «производиться» в неограниченном количестве.         

          Отсутствие трудовых затрат на «производство» фиктивных товаров является причиной того, что фиктивные товары не обладают реальной стоимостью по определению (если понимать под «стоимостью» количество рабочего времени, затраченного на производство данного товара и воплощенного в нем) и цены иметь не должны. Из этого следует, что обмен реального товара на «кусок голубого неба» является неэквивалентным изначально. С позиции обеспечения эквивалентного обмена, фиктивные товары участвовать в обращении на рынке не должны в принципе. 1

          Говоря о реальных товарах, следует учитывать, что существует группа таких реальных товаров, у которых грань между собственно товаром и его образом в сознании покупателя является довольно размытой. Речь идет о товарах в виде информации. Имея дело с такими товарами, зачастую отличить реальные товары от фиктивных товаров бывает довольно трудно.

          Классическим примером такого реального товара является торговая марка фирмы. На первый взгляд, может показаться, что, приобретая торговую марку известной фирмы (скажем, ее имя), покупатель становится собственником лишь эфемерного образа фирмы, существующего в сознании потребителей, т.е. речь идет о покупке фиктивного товара. Однако это не так. Дело в том, что торговая марка фирмы неразрывно связана в сознании потребителей с товарами, производимыми данной фирмой. Получая удовлетворение от потребительных свойств товаров, произведенных данной фирмой, потребитель распространяет свои положительные эмоции на все знаки, находящиеся с фирмой в ассоциативной связи, включая, торговую марку. В свою очередь, это ведет к возникновению у покупателя потребности пользоваться только теми товарами, которые несут информацию о принадлежности к данной фирме. Таким образом, торговая марка является реальным товаром в виде информации о товаропроизводителе.    

          Фиктивный товар с участием торговой марки возникает лишь тогда, когда на рынке в качестве объекта обмена предлагается не сама торговая марка, а право собственности на торговую марку в будущем. Скажем, заплатив деньги за торговую марку сегодня, покупатель может стать собственником этой марки только через год.  В этом случае, как и при покупке урожая будущего года, в момент совершения сделки покупатель становится собственником лишь мысли о торговой марке: ни продавать, ни тиражировать на своих товарах искомую торговую марку (т.е. реализовывать права собственника торговой марки)  он не может.    

          Следует учитывать, что существуют реальные товары, суть которых скрывается под оболочкой иносказаний, переносных слов, абстрактных понятий. Всем известны такие слова как «продать Родину (честь, совесть)». В частности, К. Маркс пишет: «Вещи, которые сами по себе не являются товарами, напр. совесть, честь и т.д., могут стать для своих владельцев предметом продажи и, таким образом, благодаря своей цене приобрести товарную форму» [17. С.109].

          Вместе с тем, сама по себе «совесть» как абстрактное понятие на рынке ценности не имеет. «Продажа совести» всегда связана с продажей определенных товаров (вещей, информации, услуг), к обладанию которыми стремится конкретный покупатель, и свободная продажа которых ограничена запретами: юридическими, моральными, корпоративными и т.д. Нарушение этих запретов лицом, в ведении которого находится  распоряжение указанными товарами, и есть собственно то, что мы называем «продажей совести».  

          Таким образом, на рынке под понятием «совесть» скрывается услуга по соблюдению ограничений на свободное отчуждение тех или иных товаров, распоряжение которыми находится в ведении данного лица. «Продать совесть», значит, в одностороннем порядке отказаться от своих обязательств по оказанию указанной услуги, вытекающей из договоров (как писаных, так и неписаных) с государством, обществом, корпорацией, членами семьи и т.д.

          Следует учитывать, что на рынке в качестве предметов торговли могут выступать объекты, состоящие из реальных и фиктивных товаров одновременно. Как правило, такие фиктивно-реальные товары возникают в результате деятельности спекулянтов на рынке реальных товаров. Искусственное взвинчивание цен на рынке, скажем, недвижимости, ведет к явному нарушению реальных стоимостных пропорций при обмене реальными товарами. Теоретически рыночную цену на данный фиктивно-реальный товар можно рассматривать  как денежное выражение суммы двух стоимостей: реальной (стоимости реального товара) и фиктивной (стоимости фиктивного товара, «мыльного пузыря», создаваемого спекулянтами в результате искусственного взвинчивания рыночных цен). Справедливость такого подхода подтверждается стабилизацией рыночных цен на реальные товары на более низком уровне при «обвалах» рынков данных реальных товаров. Такое поведение рыночных цен на реальные товары объясняется тем, что «мыльный пузырь» из связки  «реальный товар» – «мыльный пузырь» при обвале рынка исчезает.

          1.2. Теория идеальных денег

          Изучению экономической природы денег посвящено немало работ как отечественных, так и зарубежных ученых.  Однако, как ни парадоксально, но в научной литературе до сих пор отсутствует единое, признанное всем мировым сообществом экономистов определение термина «деньги».

          По мнению Д. Рикардо, «деньги представляют изменяющийся (в стоимости) товар» [25].

          На близкой позиции стоит и К. Маркс: «Товар, который функционирует в качестве меры стоимости, а в силу этого функционирует также, непосредственно или через своих заместителей, и в качестве средства обращения, есть деньги» [17. С.136].

          На «товарной» трактовке денег настаивает и И. Фишер: «Всякий товар, общепризнанный при обмене, должен называться деньгами» [30]. Однако тут же он пишет: «Всякая собственность, которая принимается всеми при обмене, может быть названа деньгами. Документы, удостоверяющие права на эту собственность, также называются  деньгами. Отсюда возникают три значения термина «деньги», а именно: значение в смысле богатства, значение в смысле собственности и значение в смысле письменного документа» [30].  

          Ф. Хайек рассматривает деньги как «общепризнанное средство обмена» [32].

          «Деньги – это искусственная социальная условность, - говорит П. Самуэльсон. – Если по той или иной причине какая-либо вещь начинает применяться в качестве денег, то все – и трезвенники, и вегетарианцы, и люди, не верящие в ее внутреннюю полезность, - начинают ценить ее. Пока за данную субстанцию можно покупать и продавать вещи, люди соглашаются продавать и покупать с ее помощью. Это парадокс: деньги признают, потому что они признаны» [27. С. 46].

         Не проясняет ситуацию и М. Фридман, трактующий деньги «как требования или как товарные единицы с фиксированным номиналом» [31].

          Следствием этого стало появление в экономической литературе таких не существующих в рамках здравого смысла терминов как «почти деньги», «почти-не-являющиеся-деньгами безналичные» и «почти-настоящие-деньги»  и т.д. 1 Возьмите для сравнения: «почти мера длины», «почти настоящая мера температуры» и т.д.

          По мнению автора, основная причина этой семантической полифонии кроется в отсутствии единой, научно обоснованной трактовки таких категорий как «деньги», «товарные деньги», «современные (нетоварные) деньги», «полноценные деньги» и «фиктивные деньги».

          Прежде всего, автор считает, что деньги (в широком смысле слова) – это рыночный инструмент, позволяющий «растянуть» обмен товарами во времени.

          В отличие от натурального, товарно-денежный обмен, т.е. обмен при посредничестве денег, позволяет отложить получение собственником товара, причитающегося ему по сделке обмена, на неопределенный срок.           

          В свою очередь деньги делятся на две группы:

1)     товарные деньги;

2)     нетоварные (современные) деньги.                     

          В экономической литературе товарными деньгами (праденьгами) называют рыночный инструмент в виде так называемого «промежуточного» товара (шкурки животных, раковины, связки сушеной рыбы, куски золота и серебра и т.д.), приобретение которого позволяет отсрочить покупку «окончательного» товара. Скажем, забив корову, семья может обменять ее мясо на шкурки животных, которые в дальнейшем можно поштучно обменивать на другие необходимые товары.

          Чтобы понять природу современных (нетоварных) денег, рассмотрим следующий пример. Представим себе село, где все жители с рождения знают друг друга и доверяют друг другу. В один из дней одна семья забивает корову. Чтобы не везти корову на рынок, семья договаривается с односельчанами передать им в долг излишки мяса. По мере того как заемщики будут забивать своих коров, они будут возвращать кредиторам мясо в натуральном виде. При этом возникает вопрос: что наша семья получает от односельчан взамен в момент передачи им мяса своей коровы? Ответ очевиден. В этот момент семья получает от односельчан лишь право на получение в собственность мяса других коров в будущем.

          Причем, по мнению автора, грубой методологической ошибкой является отождествление права на получение (обязательства на передачу) в собственность товара в будущем с «промежуточным» товаром, т.к. изначально категория «обмен товарами» предполагает обмен одного реального товара на другой реальный товар. Обмен реального товара на фиктивный товар, т.е. на товар, не имеющий реальной стоимости, противоречит здравому смыслу и обменом по определению считаться не может.    

          По сути, тут мы имеем дело со сделкой безвозмездной передачи заемщикам реального товара в виде мяса коровы, обремененной определенным условием – обязательством безвозмездной передачи заемщиком кредитору (собственнику коровы) мясо другой коровы в будущем. Причем при необходимости в качестве доказательства такого обременения может выступать долговая расписка, выписанная заемщиками мяса коровы.

          Из этого вытекает, что на рынке инструменты, позволяющие растянуть обмен товарами во времени, могут иметь как товарный (с позиции реального товара), так и нетоварный характер.

          Говоря о природе нетоварных (современных) денег, прежде всего, следует учитывать, что стоимость товаров на рынке можно соизмерить лишь в том случае, если в качестве инструмента измерения стоимости используется стоимость одного из товаров, который выступает  в качестве товара-эталона. Как измерение, скажем, длины различных предметов требует использования меры длины в виде длины некоего эталонного предмета, так и измерение стоимости товаров требует использование меры стоимости в виде стоимости некоего эталонного товара.

          При этом существуют два принципиально разных подхода к установлению стоимостных пропорций при обмене товарами.

          Первый подход характерен для безденежного обмена товарами. Суть его заключается в том, что стоимость различных товаров на рынке определяется путем сопоставления со стоимостью какого-нибудь конкретного товара (скажем, шкурки животного или головы скота). В результате этого сопоставления участники обмена приходят к соответствующим пропорциям, в которых должны обмениваться товары. Скажем, стоимость лошади равна стоимости 5 шкурок куницы, стоимость поросенка – стоимости 1 шкурки куницы и т.д. Измерив таким путем стоимости всех товаров на рынке и сложив численные значения этих стоимостей, можно узнать величину совокупной стоимости этих товаров, выраженной в стоимостях одной шкурки куницы.  

          Особенность этого подхода состоит в том, что участники обмена вправе самостоятельно выбирать тот товар-эквивалент, при помощи которого они оценивают стоимости товаров на рынке. Одни участники обмена могут соизмерять стоимости товаров со стоимостью шкурки куницы, другие – головы скота, третьи – связки сушеной рыбы и т.д. Другими словами, стоимость эталонного товара, который используется для соизмерения стоимости товаров на рынке, в экономике строго не детерминирована.

          Второй подход отражает измерение стоимостей товаров при помощи нетоварных (современных) денег. В основе этого подхода лежит выпуск определенного количества единиц измерения стоимости (денежных единиц), которые распределяются среди всех субъектов рынка с целью соизмерения стоимостей товаров в этих единицах. 

          Если второй подход сравнивать с первым, то тут при соизмерении стоимостей товаров на рынке мы идем от обратного. Сначала берем произвольное количество неких единиц измерения стоимости, которым соответствует совокупная стоимость всех товаров на рынке, и только потом, путем сопоставления стоимостей всех товаров со стоимостью товара-эталона, узнаем какой товар при этом используется в качестве эталонного.

        По мнению автора, реальные (настоящие, законные) современные деньги представляют собой право на получение в собственность обращающихся на рынке товаров определенной стоимости, предоставляемое отдельным лицам всем сообществом собственников товаров в лице уполномоченного этим сообществом органа (например, эмиссионного банка).

          Законные современные деньги являются продуктом правовых отношений между владельцем денег (указанного права), с одной стороны, и всеми остальными субъектами рыночных отношений, с другой. Владеть такими деньгами значит владеть правом на безвозмездное получение в собственность товаров определенной стоимости в будущем. Из этого вытекает, что реальными (законными) современными деньгами (в дальнейшем, просто реальные деньги) могут быть признаны только те деньги, которые эмитированы государством как органом, уполномоченном всем сообществом субъектов рынка.

          Не отвечающие указанному требованию деньги являются фиктивными (незаконными) деньгами по определению (более подробно о таких деньгах речь пойдет ниже).

          При этом под «денежной единицей» понимается стоимость такого товара, который используется в качестве эталонного для соизмерения стоимостей товаров на рынке.

          Из вышесказанного следует, что современные деньги имеют исключительно нетоварную природу. Иллюзию товарности деньгам придают материальные носители информации о деньгах – особые правозакрепляющие документы в виде монет, ассигнаций, чеков и т.д., которые переходят от покупателя к продавцу товара в момент совершения сделки купли-продажи товара. Их подавляющее большинство людей по ошибке и называет «деньгами». Эта иллюзия полностью исчезает при безналичных расчетах, когда оплата за товар осуществляется лишь путем соответствующих записей на банковских счетах покупателя и продавца.

         В принципе, в обществе, где люди не обманывают друг друга, где верят друг другу на слово, необходимости в материальных носителях информации о деньгах нет. Необходимость в таких материальных носителях информации возникает, в первую очередь, как продукт взаимного недоверия среди участников рынка.

          В том, что сами по себе современные деньги не обладают реальной стоимостью, был убежден и А. Смит, считавший, что «деньги – это великое колесо обращения, это великое оружие обмена и торговли, хотя и составляют, наравне с другими орудиями производства, часть, и притом весьма ценную часть, капитала, не входят какой бы то ни было частью в доход общества, которому они принадлежат» [28].

          В пользу нетоварной природы современных денег свидетельствует и высказывание Дж. М. Кейнса: «деньги – это хранилище богатства. Так нам говорят без тени улыбки на лице. Но в мире классической экономики подобное их использование  представляется чистым безумием. Ведь признанной характеристикой денег как способа хранения богатства является их «бесплодие», в то время практически любая другая форма хранения богатства приносит какие-нибудь проценты или прибыль» [15. С. 107].

          Похожий взгляд на природу современных денег разделяет и П. Самуэльсон. Если товарные деньги сами по себе обладали какой-то стоимостью и полезностью, считает он, то современные деньги «нужны не сами по себе, а ради тех вещей, которые на них можно купить» [27. С. 46].

          Современные деньги нельзя рассматривать в отрыве от неписаной договоренности, существующей между всеми субъектами рынка по поводу порядка обмена товарами при участии денег, предусмотренном основанном на кругообороте денег типе организации денежного обращения. Суть этой договоренности в следующем. Одни участники обмена могут передавать право собственности на свои товары другим участникам лишь при условии получения от последних соответствующего количества денежных единиц. 

          Из этого вытекает, что в условиях современной организации обмена товарами на рынке при участии нетоварных денег, бартерный (безденежный) обмен товарами должен быть исключен.         

           Причем следует учитывать, что изменение величины денежной массы в обращении (как в результате неоправданной дополнительной эмиссии реальных денег, так и введения в обращение отдельными субъектами рынка фиктивных денег) ведет к нарушению эквивалентности обмена товарами. И в этой связи величина всей массы денег в обращении должна находиться под контролем государства.

          В теории денег есть одно удивительное явление, которое до сих пор не получило должного объяснения в научной литературе. Суть этого явления можно продемонстрировать на следующем примере.

          Возьмем некий рынок, на котором осуществляют хозяйственную деятельность всего лишь 4 субъекта: А, Б, В, Г. При этом все субъекты производят равные по стоимости товары. Так, субъект А производит для обмена 1 мешок картошки, субъект Б – 1 мешок огурцов, субъект В – 1 мешок лука и субъект Г – 1 мешок капусты. Допустим, что в этой экономической системе отсутствует денежное обращение, и участники рынка обмениваются товарами путем бартера.

          Теперь представим себе ситуацию, при которой все четверо субъектов рынка произвели одномоментный обмен товарами обменялись товарами (скажем, субъект А обменялся товаром с субъектом Б, а субъект В – с субъектом Г). В результате обмена все участники рынка стали собственниками имущества, совокупная стоимость которого отражена в табл. 1.1.

           Теперь возьмем другой вариант – экономическую систему с денежным обращением. Допустим, что в этом случае, помимо произведенных товаров, каждый из субъектов имеет еще и по 100 руб., посредством которых участники рынка обмениваются товарами.                                                                                                

Табл. 1.1

Совокупные активы всех субъектов рынка после обмена (бартерный обмен)

          Представим, что участники рынка обменялись товарами, как в предыдущем случае, но уже при посредничестве денег. При этом табл. 1.1 принимает вид табл. 1.2.

          Из сопоставления табл. 1.1 и 1.2 видно, что во втором случае к совокупным активам участников рынка добавилась еще и денежная масса в размере 400 руб. Если исходить из того, что общественные затраты труда на производство всех четырех товаров и во втором случае остались прежними, возникают вопросы.

Табл. 1.2

Совокупные активы всех субъектов рынка после обмена (денежный обмен)

          Во-первых, чье право собственности (и на какое имущество) деньги закрепляют, когда обмен товарами завершен?  

          А во-вторых, какие функции деньги вообще выполняют в экономике в таком случае?

          Указанное противоречие ведет к заключению, что присутствие у субъектов обмена на руках денег после того, как обмен товарами завершен, является следствием изначально неидеального типа организации денежного обращения, в основе которого лежит кругооборот денег на рынке.

          Чтобы установить, что представляет собой идеальный тип организации денежного обращения, рассмотрим еще один случай.

          Усложним ранее рассмотренный пример. Допустим, что наши субъекты произвели товары, стоимость которых не известна. Затем представим себе, что некий эмиссионный банк предлагает всем участникам обмена соизмерить стоимости произведенных ими товаров следующим путем.

          Оценив совокупную стоимость произведенных четырьмя субъектами рынка товаров в 400 руб., утром в день обмена указанный банк авансирует каждому субъекту 100 руб.

          При этом ко всем субъектам обмена предъявляются следующие требования:

-         оценивать стоимость приобретаемых товаров в пределах авансированной суммы – 100 руб.;

-         приобретать товары только за деньги.

          Кроме этого, от участников обмена требуется, чтобы все авансированные деньги были израсходованы («погашены») в течение одного дня. Причем для расчетов необходимо использовать только авансированные денежные средства. Причем, деньги, полученные от продажи товаров, продавцами товаров должны изыматься из обращения, т.е. «непогашенные» деньги могут принять участие только в одной сделке обмена.

           Условия обмена товарами требуют, чтобы вечером этого же дня все участники обмена вернули эмиссионному банку все то количество «погашенных» денег, которые оказались у них в наличии в конце дня. То есть речь идет о сумме денежных единиц, полученных каждым из субъектов рынка от продажи своих товаров.

          При этом отсутствие разницы между заемными и полученными от продажи товаров денежными средствами в конце дня и будет показателем эквивалентного обмена.

          Вариант первый. Этот вариант предусматривает, что произведенные всеми четырьмя субъектами товары имеют равную стоимость. В этом случае разница между заемными и полученными от продажи денежными средствами  будет равна нулю (табл. 1.3).

                                                                                                                   Табл. 1.3

Баланс между заемными и полученными от продажи товаров денежными единицами (первый вариант)

          Вариант второй. Допустим, что не все товары на рынке имеют равную стоимость. В результате этого у некоторых субъектов рынка возникает разница между заемными и полученными от продажи своих товаров денежными средствами (табл. 1.4), которая свидетельствует о том, что некоторые субъекты обменялись товарами в неэквивалентных пропорциях.

          Из табл. 1.4 видно, что при обмене товарами субъект А потерял часть стоимости в размере 100 руб., поскольку эмиссионному банку он вернул на 100 руб. больше, чем получил от него. В то время как субъект  Г незаслуженно приобрел часть стоимости в размере тех же 100 руб., т.к. стоимость его собственных товаров остальными субъектами рынка была оценена как равная нулю.

          В дальнейшем для устранения нарушения стоимостных пропорций при обмене предлагается следующее.

Табл. 1.4

Баланс между заемными и полученными от продажи товаров денежными единицами (второй вариант)

          Вариант третий. С учетом задолженности субъекта Г перед эмиссионным банком и эмиссионного банка перед субъектом А, в очередной день обмена количество авансируемых эмиссионным банком денежных средств подлежит коррекции. Так, субъект А получает на 100 руб. больше, а субъект Г, соответственно, на 100 руб.  меньше, чем в предыдущем случае (табл. 1.5).

Табл. 1.5

Баланс между заемными и полученными от продажи товаров денежными единицами (третий вариант)

          Из табл. 1.5 видно, что в этом случае нарушение стоимостных пропорций при обмене исчезает. Причем табл. 1.6 показывает, что при указанном подходе к организации денежного обращения после завершения обмена товарами сами деньги из обращения исчезают.

          Указанный пример наглядно доказывает существование идеального типа организации денежного обращения. В основе этого типа лежит дискретный принцип введения денежной массы в обращение, который предусматривает периодическое введение денег в обращение  и изъятия из него органом, обеспечивающим эквивалентный товарно-денежный обмен в данном экономическом пространстве. В идеале, кредитование эмиссионным банком всех участников общественного производства денежными  единицами с последующим возвратом заемных денежных должно осуществляться ежедневно. Теоретически только такой тип организации денежного обращения позволяет наиболее точно соизмерить стоимости товаров на рынке, поскольку колебание величины денежной массы в обращении отсутствует.

Табл. 1.6 

Совокупные активы всех субъектов рынка после обмена (третий вариант)

          Однако понятно, что на практике реализовать такой тип организации денежного обращения весьма проблематично. Возникающие при реализации указанного подхода к соизмерению стоимостей товаров сложности и привели к возникновению изначально несовершенного типа организации денежного обращения, основанного на кругообороте одних и тех же денежных единиц на рынке. Суть последнего подхода к организации денежного обращения состоит в том, что однажды введенные  эмиссионным банком в обращение деньги в дальнейшем этим банком из обращения не изымаются.

          В целях обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, основанный на кругообороте денег тип организации денежного обращения имеет два основные недостатка.

          Во-первых, уже сам по себе кругооборот денег на рынке, их переход от одних субъектов рыночных отношений к другим дает широкую возможность для злоупотреблений отдельными субъектами в форме выпуска незаконных (фиктивных) денег.

          Эмиссия незаконных (в первую очередь, фальшивых) денег ведет к увеличению номинала  всей денежной массы в обращении, т.к. к номиналу законных денег тут добавляется еще и номинал незаконных. Если количество реальных товаров в обращении остается постоянным, то увеличение номинала всей денежной массы (суммарного количества денежных единиц, используемых для соизмерения стоимостей товаров на рынке) в обращении ведет к росту рыночных цен на товары, следствием чего становится уменьшение покупательной способности рубля по отношению к реальным товарам и соответствующее нарушение реальных стоимостных пропорций в процессе товарно-денежного обмена.

          Во-вторых, при кругообороте денег возникает возможность изъятия отдельными субъектами рынка из обращения части наличных денег с целью формирования сокровищ.

          Указанное выведение из обращения части денег ведет к уменьшению номинала  всей денежной массы в обращении. Если количество реальных товаров в обращении остается постоянным, уменьшение номинала всей денежной массы в обращении ведет к уменьшению рыночных цен на товары, следствием чего становится увеличение покупательной способности рубля по отношению к реальным товарам и соответствующее нарушение стоимостных пропорций в процессе товарно-денежного обмена.

          На первый взгляд, может показаться, что в целях обеспечения эквивалентного обмена, защиты имущественных прав отдельных собственников государство должно обеспечить эмиссию денег только в таком объеме, который бы обеспечивал неизменность рыночных цен на товары. Однако тут есть один нюанс.

          Одним из факторов, препятствующих изъятию из обращения части денег отдельными лицами с целью формирования сокровищ, является рост рыночных цен на товары. В условиях роста рыночных цен формирование денежных сокровищ (по сути, выведение части денег из обращения) становится невыгодным для владельцев денег, т.к. рост цен на товары  ведет к уменьшению реальной покупательной способности денег, хранящихся «под матрасом».

          Таким образом, перед государством возникает дилемма: либо выпускать деньги в объемах, обеспечивающих постоянство рыночных цен, либо – в объемах, ведущих к росту цен. По мнению автора, выходом из этой ситуации, является компромисс – эмиссия денег в объемах, ведущих к росту рыночных цен, в пределах, 5-10 % в год. Причем в целях минимизации негативных последствий для эквивалентности обмена, связанных ростом цен, автор считает целесообразным узаконенный государством переход к плавающим процентным ставкам коммерческих банков. Суть такого перехода состоит в том в том, что при заключении сделок между коммерческими банками и их клиентами фиксированная величина процентной ставки оговариваться не должна. Величина процентной ставки определяется при окончательных расчетах де-факто – на основании официального индекса цен, а в особых случаях – индекса средней заработной платы.

           Следует учитывать, что не только размер денежной эмиссии, но и порядок введения в обращение выпущенных государством в результате дополнительной эмиссии денег скрывает в себе немало опасностей для эквивалентного товарно-денежного обмена.

          Принципиальное значение при введении в обращение выпущенных в результате дополнительной эмиссии («новых») денег имеет и тот путь, который проходят деньги от эмитента к тем или иным рыночным субъектам, т.к. и сам этот путь может в принципе оказать влияние на имущественные интересы владельцев уже находящихся в обращении («старых») денег.

          Причем, говоря об условиях, на которых эмиссионный банк должен передавать выпущенные им деньги другим субъектам сферы обмена, следует иметь в виду, что эмиссионный банк – это орган, уполномоченный всем сообществом рыночных субъектов обеспечить эквивалентный товарно-денежный обмен. Сам эмиссионный банк владельцем выпускаемых денег не является. Полноправный  владелец выпускаемых эмиссионным банком денег –  это все субъекты товарно-денежного обмена, т.е. речь идет о коллективном владельце денег.

          Существуют четыре основные подхода к введению эмиссионным банком обращение денег, выпущенных в результате дополнительной эмиссии:

1)     деньги предоставляются в виде кредита правительству;

2)     деньги предоставляются в виде кредита субъектам предпринимательской деятельности (в частности, коммерческим банкам);

3)     деньги направляются для приобретения иностранной валюты, иностранных ценных бумаг и драгоценных металлов с целью пополнения золотовалютных резервов;

4)     деньги направляются для приобретения государственных ценных бумаг, выпущенных правительством.

          Однако изучение указанных путей введения «новых» денег в обращение говорит о том,  что ни одни из них не обеспечивает защиту имущественных прав владельцев «старых» денег, т.к. реализация каждого из этих путей ведет к некомпенсируемому государством уменьшению покупательной способности «старых» денег.

          Существует лишь один, отвечающий указанным требованиям подход к введению «новых» денег в обращение. Все выпущенные в результате дополнительной эмиссии деньги должны безвозмездно передаваться всем владельцам «старых» денег. Причем «новые» деньги должны передаваться последним пропорционально тому количеству «старых» денег, которыми те владели в момент введения «новых» денег в обращение. 1

          Исключение может быть сделано только для дополнительной эмиссии денег с целью кредитования правительства или пополнения государственных золотовалютных запасов. Необходимость в компенсации имущественного ущерба, нанесенного владельцам «старых» денег эмиссией «новых» денег тут отпадает. Поскольку возникающий при этом имущественный ущерб у владельцев «старых» денег по своим экономическим последствиям аналогичен налогу на денежные средства: под действия такого «налога» попадают все субъекты сферы обмена без исключения.

          Говоря о дополнительной эмиссии как о мере, препятствующей выведение денег из обращения с целью формирования денежных накоплений в форме сокровищ, необходимо учитывать, что безвозмездная передача всех выпущенных в результате эмиссии денег исключительно владельцам «старых» денег в виде безналичных накоплений на депозитных счетах коммерческих банков усилит действенность этой меры. Поскольку ставит владельцев денежных накоплений в форме сокровищ в менее выгодное положение по сравнению с владельцами денежных накоплений в форме депозитов на счетах коммерческих банков. 

          Другими словами, речь идет об искусственном формировании у владельцев денег потребности создавать свои накопления исключительно в форме банковских депозитов. На практике такая защита имущественных прав владельцев накоплений в виде банковских депозитов может быть реализована путем одномоментного увеличения безналичных денежных средств физических и юридических лиц, хранящихся на счетах коммерческих банков, пропорционально величине каждого вклада.

           Следует еще раз подчеркнуть, что иные схемы введения дополнительных денег в обращение, создающие особые преференции отдельным рыночным субъектам, например, коммерческим банкам, с позиции обеспечения эквивалентного обмена, не допустимы.

          Из вышесказанного вытекает, что принятая во многих странах практика предоставление эмиссионным банком коммерческим банкам заемных средств в виде денег, выпущенных им в результате дополнительной эмиссии, нарушает имущественные права других субъектов обмена – владельцев «старых» денег, противоречит принципам обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, и право на существование иметь не должна.

          Неспособность органов власти некоторых стран эффективно управлять количеством платежных средств в обращении стали причиной такого явления как currency board  (валютный совет, - англ.). Дословно «валютный совет» представляет собой орган денежной системы, основанной на принципе полной «привязки» национальной валюты к твердой иностранной валюте. В компетенции валютного совета находится эмиссия и введение в обращение национальной валюты. При этом  национальная валюта эмитируется и вводится в обращение пропорционально величине государственных резервов в твердой иностранной валюте. То есть речь идет о стопроцентном обеспечении всей выпушенной массы национальных денег в обращении твердой инвалютой.

          Вместе с тем, с учетом правовой природы денег, «привязка» общего количества национальных денежных единиц, выпущенных национальным банком, к величине государственных  запасов в инвалюте полностью лишена смысла, т.к. в «инвалютном обеспечении» выпускаемые государством деньги не нуждаются. Единственным «обеспечением» национальных денег является вся масса товаров, обращающихся на внутреннем рынке.

          По своему правовому содержанию приобретение инвалюты данным государством в целях формирования различных долгосрочных фондов есть не что иное, как дарение всеми резидентами стране, выпустившей инвалюту, реальных  товаров на сумму валютных запасов. Вместо того, чтобы таким способом «укреплять» национальную валюту, государство должно обеспечить эффективное управление соотношением между количеством товаров и платежных средств в обращении на внутреннем рынке.

          1.3. Кредитная деятельность

          Решая одну из главных хозяйственных задач – сбережение непотребленных продуктов труда, человек вынужден искать как механизм, так и инструмент такого сбережения. Достаточно просто эта задача решается в семье, при ведении всеми ее членами общего хозяйства. Сначала родители содержат на своем иждивении детей, т.е. вкладывают в них часть своего труда. А затем картина меняется: старики оказываются на попечении у детей, которые компенсируют родителям тот труд, который они вложили в них.

          Сложнее дело обстоит вне семьи. Вне семьи лицо, у которого возник избыток продуктов труда, с целью предупреждения порчи этих продуктов вынуждено предоставлять их в виде заемного имущества (кредита) лицам, которые ощущают в них недостаток. То есть речь идет об обеспечении отсроченного потребления. Однако при всей незамысловатости ситуации, с позиции обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена,  тут есть немало подводных камней.

          Существует только две вида сделок, связанных с добровольным отчуждением продуктов труда: возмездное и безвозмездное отчуждение. Соответственно: обмен и дарение.

          Любая сложная сделка, связанная с добровольной сменой собственника, представляет собой комплекс этих сделок. Причем, если речь идет о возмездном отчуждении, объекты и средства обмена должны отвечать всем требованиям, предъявляемым к реальным товарам и реальным деньгам.

          Посмотрим, как отвечают требованиям эквивалентного товарно-денежного обмена такие сделки как:

-         денежное кредитование под залог (заклад) на основе реального товара;

-         беззалоговое денежное кредитование;

-         безденежное кредитование.

          Денежное кредитование под залог (заклад) на основе реального товара. По сути, предоставление денежного кредита  под залог (заклад) на основе реального товара состоит  из двух стадий:

-         приобретение кредитором предмета залога (заклада) у кредитополучателя за деньги;

-         последующий выкуп кредитополучателем предмета залога (заклада) у кредитора.

         Другими словами, залоговое денежное кредитование – это классическая сделка продажи предмета залога (заклада), совершаемая при условии возможности его последующего выкупа у кредитора. Если в качестве предмета залога выступают реальные товары, такая сделка имеет полное право на существование.

          Таким образом, в целях обеспечения эквивалентного товарно-денежного в качестве залога должны использоваться только реальные товары.

          Применительно к деятельности кредитных институтов (в частности, коммерческих банков), с позиции обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, банки должны предоставлять заемные средства только под залог (заклад) в виде реальных товаров. Если у заемщика необходимое для залога (заклада) реальное имущество отсутствует, кредит может быть предоставлен ему на условиях финансовой аренды (лизинга), когда необходимое заемщику реальное имущество приобретается самим банком, а затем передается заемщику в пользование с правом выкупа.

            Таким образом, в данном случае коммерческий банк становится собственником всей залоговой массы в виде реальных товаров, которые в случае необходимости позволяют банку удовлетворить требования всех его вкладчиков вплоть до расчетов реальным имуществом.         

          Беззалоговое денежное кредитование. Иначе обстоит дело с беззалоговым кредитованием. Применяя указанную схему поэтапной разбивки всей сделки кредитования на две стадии, легко установить, что первая стадия представляет собой продажу кредитополучателем кредитору фиктивного товара  в виде обязательства о возврате последнему заемных средств в будущем.

          Очевидно, что с точки зрения здравого смысла беззалоговое кредитование вряд ли может быть признано разумным. Кредитование без залога может быть оправдано лишь в том случае, когда кредитор абсолютно убежден в платежеспособности кредитополучателя (или когда у кредитополучателя есть надежный поручитель) либо когда между кредитором и кредитополучателем существует сговор с целью хищения заемных средств.

          Безденежное кредитование. Безденежное кредитование имеет две основные формы:

-         товарное кредитование на условиях бартера;

-         коммерческое кредитование.

          Суть товарного кредитования на условиях бартера – передача кредитором кредитополучателю заемных средств в виде реальных товаров, которая предусматривает последующий возврат кредитополучателем кредитору этих же (или других) товаров.

          Товарное кредитование на условиях бартера состоит из двух основных стадий:

-         обмен принадлежащего кредитору реального товара на принадлежащий кредитополучателю фиктивный товар в виде обязательства кредитополучателя вернуть кредитору эквивалентный по стоимости реальный товар в будущем;

-         обмен принадлежащего кредитополучателю реального товара на принадлежащий кредитору  фиктивный товар в виде обязательства кредитополучателя вернуть кредитору эквивалентный по стоимости реальный товар в будущем.

         Из характера этих сделок видно, что все они противоречат требованиям, предъявляемым к экономике денежного обращения, т.к. исключают участие денег при обмене товарами. Бартерные (безденежные) сделки обмена товарами ведут к тому, что часть обращающихся на рынке товаров, оказывается за пределами сферы товарно-денежного обмена. Следствием этого становится нарушение товарно-денежного баланса, которое сопровождается увеличением средней цены одной товарной единицы в обращении и, как результат, уменьшением покупательной способности денег. Таким образом, с позиции обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, в экономике денежного обращения товарное (безденежное) кредитование недопустимо в принципе.

          В отличие от товарного кредитования на условиях бартера, коммерческое кредитование предусматривает денежные расчеты между поставщиком товара и его получателем. Однако и такая форма кредитования ведет к нарушению реального товарно-денежного баланса на рынке.

          Дело в том, что деньги, как уже отмечалось выше, дают право их владельцу на безвозмездное получение из копилки общественных благ части товаров взамен тех товаров, которые владелец денег уже внес в нее. С точки зрения «чистой» теории, при покупке-продаже товара передача денег должна предшествовать передаче товара от продавца к покупателю. Нарушение этого порядка взаиморасчетов ведет к локальным дисбалансам между реальными деньгами и реальными товарами на рынке. Следствием этого становится локальное изменение цен на товары и, как результат, нарушение устойчивости покупательной способности денежной единицы.

           Таким образом, в идеале коммерческое кредитование из практики хозяйственных отношений также должно быть исключено.

          1.4. Внешнеторговая деятельность

          Говоря об обеспечении эквивалентного обмена в условиях международного разделения труда, следует учитывать, что тут само понятие «обеспечение эквивалентного обмена» имеет два аспекта. С одной стороны, речь идет об эквивалентности  товарно-денежного обмена на международном уровне. А с другой, – на национальном. Нарушение правил организации международного эквивалентного товарно-денежного  обмена ведет к перераспределению доходов не только между резидентами и нерезидентами, но и между резидентами на внутреннем рынке.

          Причем следует особо отметить, что понятия «национальный эквивалентный обмен» и «международный  эквивалентный обмен» имеют различное экономическое содержание. Если в первом случае, обмен  считается эквивалентным, если участники сделки обмена становятся собственниками товаров равной стоимости (т.е. речь идет о товарах, в которые воплощены равные затраты рабочего времени), то во втором случае дело обстоит иначе.

          При международном обмене товарами обмен признается эквивалентным, если стоимость экспортируемого товара и стоимость национального аналога импортируемого товара равны друг другу. В случае если национальный аналог импортируемого товара отсутствует (например, в России нет национального аналога тропическим фруктам), то необходимо соотнести стоимость импортируемого товара со стоимостью тех товаров на рынке страны-импортера, которые имеют национальные аналоги на рынке страны-экспортера. В нашем случае следует соотнести стоимость бананов на рынке страны-импортера со стоимостью таких товаров на этом же рынке как картофель, капуста, вино, бытовая техника и т.д., которые имеют аналоги на российском рынке.

          Таким образом, основополагающее требование к внешнеторговой деятельности  – обеспечение стоимостного баланса при обмене товарами между разными странами. По своим правовым последствиям недопоставка реальных импортируемых товаров на национальный рынок равноценна дарению страной-экспортером имущества, эквивалентного по стоимости недопоставленных импортных товаров, стране-импортеру. Недопоставка импортируемых реальных товаров ведет к уменьшению общего количества товаров в обращении на национальном рынке. Следствием этого становится нарушение товарно-денежного баланса на рынке страны-экспортера: увеличение средней стоимости одной товарной единицы в обращении и, как результат, уменьшение покупательной способности национальной валюты по отношению к реальным товарам (в первую очередь, импортным).

          Из этого вытекают два основных правила торговли на внутреннем рынке.

          Во-первых, все находящиеся в обращении на национальном рынке товары должны приобретаться как резидентами, так и нерезидентами только за национальную валюту.

          Использование при купле-продаже обращающихся на национальном рынке товаров иностранной валюты по своему содержанию является введением в обращение не узаконенных государством денег в виде иностранной валюты. То есть речь идет о введении в обращение фиктивных денег. Следствием этого становится нарушение реального товарно-денежного баланса на национальном рынке: увеличение средней цены одной товарной единицы и, как результат, уменьшение реальной покупательной способности национальной валюты.

            Во-вторых, резиденты вправе приобретать иностранную валюту лишь в целях использования ее в качестве платежного средства при покупке иностранных товаров.

          Обмен валютами по своей экономической природе есть не что иное, как обмен одних денежных единиц (баллов), используемыми в качестве эквивалента стоимости на рынке страны-экспортера на другие денежные единицы (баллы), используемые в качестве эквивалента стоимости на рынке страны-импортера. Если приобретенная резидентом инвалюта не изымается из обращения, а тут же идет на оплату иностранных товаров, реальный товарно-денежный баланс, как на рынке страны-экспортера, так и страны-импортера остается неизменным.

          Товарно-денежное равновесие нарушается в том случае, если резидент, купивший инвалюту, выводит ее из обращения, например, используя в качестве инструмента защиты сбережений от инфляции, т.е. в качестве фиктивного товара. Выведение инвалюты как платежного средства из обращения резидентами страны-экспортера уменьшает количество реальных импортных товаров, ввозимых в данную страну. Это ведет к увеличению  средней рыночной цены импортных товаров на внутреннем рынке. Следствием этого становится уменьшение покупательной способности национальной валюты (в первую очередь, по отношению к импортным товарам) на внутреннем рынке.

         Кроме этого приобретение резидентами инвалюты в качестве инструмента сбережения накоплений, т.е. фиктивного товара, при неизменном спросе на реальные импортные товары, увеличивает спрос на иностранную валюту на внутреннем валютном рынке, что ведет к уменьшению рыночного курса национальной валюты.

          Исходя из вышесказанного, в целях обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, все резиденты вправе приобретать инвалюту лишь в целях непосредственной оплаты за импортные товары. Исключение может быть сделано лишь при приобретении инвалюты с целью формирования золотовалютных резервов. При этом органы государственной власти должны определить как предельный размер таких резервов, так и динамику их пополнения.

          Особое значение это требование имеет для международных торговых операций, в которых в качестве товара участвует собственность, находящаяся на иностранной территории. Дело в том, что приобретенная резидентом за инвалюту иностранная собственность становится товаром, введенным в обращение на национальный рынок. В дальнейшем, для сохранения товарного баланса на межгосударственном уровне, указанная собственность может быть реализована только за национальную валюту. Скажем, если резидентом России куплен ресторан во Франции, то в случае продажи ресторана за евро, вся инвалютная выручка должна быть поставлена продавцом на национальный валютный рынок.

          Ключевым вопросом организации международного эквивалентного обмена является установление тех единственно верных стоимостных пропорций, в которых  данная страна  должна обмениваться товарами с другими странами.

          Из экономической теории известно, что в основе международного эквивалентного обмена лежит паритет потребительных стоимостей одних и тех же реальных товаров в разных странах. Обеспечивающий эквивалентный обмен, реальный (паритетный) курс национальной валюты устанавливается на основании сопоставления цен на одни и те же реальные товары в разных странах и рассчитывается по формуле:

                                              Цср1

               К реал.  =         _________   ,                                                        (1.1)

                                              Цср2

где К реал. –  реальный курс национальной валюты, ин. вал./нац. вал.; Цср1 – средняя цена одной товарной единицы на иностранном рынке, ин. вал.; Цср2 – средняя цена одной товарной единицы на национальном рынке, нац. вал.

          Реальный валютный курс позволяет установить реальную величину основных экономических  показателей разных стран: ВВП, среднедушевой  доход, производительность общественного труда и т.д., что дает возможность  увидеть истинное положение дел в экономике той или иной страны.

          Нарушение требований к организации международного эквивалентного товарообмена ведет к расхождению между величинами реального (паритетного)  и рыночного курса национальной валюты, который можно рассчитать по формуле:

                                           Э              Цср1  х  Т2

                К рын.  =         _____    =   _____________    ,                                  (1.2)

                                           И              Цср2  х  Т1

где К рын. –  рыночный курс национальной валюты, ин. вал./нац. вал.; Э  – общая стоимость национальных товаров, реализованных на иностранном рынке, ин. вал.; И  – общая стоимость иностранных товаров, реализованных на национальном рынке, нац. вал.; Т2 – суммарное количество экспортируемых товарных единиц, шт.; Т1 – суммарное количество импортируемых товарных единиц, шт.

          Из уравнения 1.2 видно, что при одном и том же количестве равных по стоимости одних и тех же импортируемых и экспортируемых товаров, реальный и рыночный курсы национальной валюты совпадают. Таким образом, сам факт расхождения между величинами реального и рыночного курса национальной валюты говорит о том, что эквивалентность обмена нарушена.

          До настоящего времени одним из наиболее дискуссионных в экономической литературе остается вопрос о целесообразности искусственного занижения курса национальной валюты с целью подъема национальной экономики. Не углубляясь в эту проблему, все же следует заметить, что занижение курса национальной валюты оправдано лишь в том случае, если это в конечном счете ведет к увеличению совокупного реального национального богатства, которое данная страна приобретает за определенный промежуток времени. В целом, искусственное занижение курса национальной валюты позволительно в двух случаях:

-         когда страна-экспортер испытывает исключительную потребность в импортных товарах (например, в сырье, интеллектуальных технологиях или высокопроизводительном оборудовании);

-         когда страна-экспортер, занижая курс национальной валюты, компенсирует потери национального богатства благодаря увеличению экспорта в те страны, которые занижают курс национальной валюты еще больше, чем данная страна-экспортер.   

          Попутно хотелось бы отметить, что среди российских экономистов нет единого взгляда на необходимость стабилизации реальной покупательной способности рубля, в частности, по отношению к импортным товарам. Многие экономисты считают возможным искусственное занижение текущего обменного курса рубля в целях защиты отечественного производителя. При этом в качестве примера приводится валютная политика таких стран как Индия, Китай, Сингапур и др., направленная на занижение текущего обменного курса национальной валюты по сравнению с  реальным. Однако, по мнению автора, такой подход к обеспечению экономического роста в России не применим по следующим причинам.

          Во-первых, с учетом отсутствия на российском рынке импортозамещения по многим товарным позициям (медикаменты, вычислительная техника, высокотехнологическое оборудование и т.д.), резиденты вынуждены приобретать импортные товары самой широкой номенклатуры. При этом искусственное занижение  обменного курса рубля ведет к нетрудовому перераспределению реальных доходов по отношению к импортным товарам между ориентированными на внешний и внутренний рынок  производителями в пользу первых. То есть речь идет о скрытой конфискации части реальных доходов у ориентированных на внутренний рынок производителей и безвозмездной передаче этой части доходов производителям-экспортерам, что противоречит основам гражданского права.  

          Во-вторых, в отличие от Индии и Китая, экспортирующих товары несырьевой направленности по ценам в твердой валюте значительно ниже мировых, Россия экспортирует преимущественно сырье, которое пользуется устойчивым спросом и реализуется на внешнем рынке по мировым ценам в твердой валюте.

          В-третьих, в настоящее время отсутствуют убедительные доказательства того, что искусственное занижение текущего обменного курса рубля оказывает позитивное воздействие на экономический рост в долгосрочной перспективе. В частности, на отсутствие таких доказательств указывает в своих работах первый заместитель председателя Банка России, доктор экономических наук А. Улюкаев.

          В-четвертых, Основной Закон Российской Федерации – Конституция не дает органам государственной власти право нарушать устойчивость покупательной способности рубля в тех или иных целях. Согласно п.2 ст. 75 Конституции РФ, «защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации».

          В-пятых, существует еще один инструмент защиты отечественных производителей – импортные пошлины. Причем, в отличие от занижения обменного курса рубля, использование импортных пошлин с целью защиты отечественных производителей не ведет к нетрудовому перераспределению реальных доходов по отношению к импортным товарам среди экспортеров и неэкспортеров.

          2.1. Фиктивные товары

          По определению фиктивные товары – это предметы торговли (объекты обмена), не отвечающие требованиям, предъявляемым к реальным товарам. В контексте удовлетворения жизненно важных потребностей людей «фиктивный товар» – это пустое понятие,  экономический аналог «круглого квадрата» или «горячего льда».

          Согласно законам логики, правила распоряжения реальными объектами обмена на фиктивные товары не могут быть распространены в принципе. Фиктивным товаром нельзя распоряжаться как реальным: его нельзя сдавать в аренду, продавать, дарить. Как нельзя съесть на завтрак яйцо, которое курица снесет в будущем году.

          При этом следует учитывать, что укоренившаяся в экономической литературе трактовка «предмета торговли» как собственно предмета собственности, переходящего от одного субъекта рынка к другому, с правовой точки зрения, является не вполне корректной. С позиции теории права,  предметом торговли на рынке является право собственности на данный объект. Таким образом, по мнению автора, «реальный товар» более корректно трактовать как предмет торговли в виде права собственности на реальный объект, а «фиктивный товар» – как предмет торговли в виде права собственности на фиктивный (иллюзорный) объект.

          Не являясь продуктом затраченного ранее труда, фиктивный товар не может обладать реальной стоимостью по определению. (Отсюда понятие «фиктивный капитал», т.е. кажущаяся стоимость особой группы фиктивных товаров.) В этой связи обмен, при котором одна из сторон обменивает реальный товар на фиктивный товар, является неэквивалентным изначально.

          Чтобы отличить реальный товар от фиктивного товара, необходимо ответить на вопрос: «Что покупатель приобретает в момент купли-продажи?» Приобретает ли он право собственности на реальное имущество? (После приобретения такого права собственности покупатель может свободно владеть, распоряжаться и пользоваться данным реальным имуществом.) Или речь идет только о приобретении права собственности на право получения в собственность определенного реального имущества в будущем? (Например, как это происходит при покупке обязательства на поставку урожая пшеницы будущего года.) Поскольку сразу после приобретения такого возникающего только в будущем права собственности на реальное имущество покупатель полноценным собственником данного реального имущества не становится; свободно владеть, пользоваться и распоряжаться им не может.

          По большому счету, фиктивный товар есть лишь образ (фикция) реального товара, т.е. речь идет об абсолютно нематериальном характере фиктивных товаров. И в этой связи большой натяжкой является уподобление фиктивных товаров «мыльным пузырям».

          На иллюзорную природу фиктивных товаров указывал и К. Маркс, считавший, что «акция есть лишь титул собственности» [18. С. 515]. «Самостоятельное движение стоимости этих титулов собственности – не только государственных ценных бумаг, но и акций – поддерживает иллюзию, - писал К. Маркс, - будто они образуют действительный капитал наряду с тем капиталом или с тем притязанием, титулами которых они, может быть, являются. А именно, они становятся товарами, цена которых имеет особое движение и особым образом устанавливается. Их рыночная стоимость получает отличное от их номинальной стоимости определение, не связанное с изменением стоимости действительного капитала (хотя и связанное с увеличением этой стоимости)» [18. С. 515].

          Введение в обращение фиктивных товаров ведет к возникновению последовательности трансакций типа: «реальные деньги – фиктивные товары – реальные деньги – реальные товары и т.д.». Следствием чего становится нарушение равновесия между реальными товарами и реальными деньгами в сфере товарно-денежного обмена и, как результат, изменение реальной покупательной способности денег.

          В экономике фиктивные товары наиболее широко представлены пятью видами предметов торговли:

1)     «товары из будущего»;

2)     ценные бумаги (акции, облигации, векселя, сберегательные и депозитные сертификаты и т.д.);

3)     производные финансовые инструменты;

4)     права требования долга, вытекающие, в первую очередь, из договоров гражданско-правового характера;

5)     иностранная валюта, используемая в качестве инструмента сбережения накоплений.

           «Товары из будущего». По определению, «товарами из будущего» является объекты обмена в виде вещей, услуг 1 и информации, которые в момент купли-продажи в природе не существуют, например, урожай пшеницы или улов рыбы будущего года.

          Таким образом, в момент купли-продажи «товар из будущего» представляет собой предмет торговли в виде права собственности на право получение права собственности на реальный товар в будущем.

          Обычно право собственности на «товар из будущего» вытекает из срочного договора купли-продажи, по которому одна сторона обязуется поставить, а другая – получить определенное количество реальных товаров, по установленной цене и в оговоренные сроки. При этом свободное обращение  данных фиктивных товаров реализуется путем уступки покупателем «товара из будущего» права требования поставки этого «товара», вытекающего из договора купли-продажи «товара из будущего», третьему лицу.

          Как и другие фиктивные товары, «товары из будущего» нарушают реальное товарно-денежное равновесие на рынке, следствием чего становится изменение покупательной способности денег и, как результат, нетрудовое перераспределение реальной собственности.

          «Ценные бумаги». Говоря о купле-продаже ценных бумаг, прежде всего, необходимо учитывать, что ценная бумага – это документ, удостоверяющий имущественное право владельца документа по отношению к лицу, выпустившего такой документ. При этом признается, что ценные бумаги могут существовать как в наличном (документарном), так и безналичном виде – в форме записей на счетах.

          Из этого вытекает, что общепринятый термин «купля-продажа ценных бумаг», с экономико-правовой точки зрения, является не вполне корректным, т.к. в качестве объекта купли-продажи тут выступает все же не документ, а имущественные права, закрепленные данным документом.     

          (Аналогичным является отождествление материальных носителей информации об определенном количестве денежных единиц, в виде денежных ассигнаций или монет, с таким понятием как «деньги».)

          По характеру имущественных правоотношений ценные бумаги можно разделить на две группы:

-         кредитные (векселя, облигации, чеки, коносамент и т.д.);

-         кооперационные (акции, паи и т.д.).

         При этом кредитные ценные бумаги являются продуктом кредитных отношений между кредиторами и заемщиками. А кооперационные - продуктом отношений по поводу объединения имущества различных лиц при реализации стоящих перед ними хозяйственных целей.

          На рынке в качестве фиктивных товаров наиболее часто используют такие ценные бумаги как акции, векселя, облигации, чеки, коносамент 1, а также производные от ценных бумаг (вторичные ценные бумаги), например, опцион.

          Чтобы разобраться в экономической природе фиктивного товара в виде акции, рассмотрим следующий пример. Допустим, что некий гражданин имеет собственность в виде токарного станка стоимостью 100 тыс. руб. Для более успешной хозяйственной деятельности он принимает решение объединить свое имущество с имуществом других граждан путем создания акционерного общества. После регистрации акционерного общества как юридического лица, указанный гражданин передает акционерному обществу право собственности на свой станок, а взамен получает акцию – документ, который свидетельствует о возникших правоотношениях между гражданином и акционерным обществом.  Эти правоотношения  дают акционеру право на получение части прибыли в виде дивидендов от хозяйственной деятельности общества, участие в управлении обществом, а также на часть имущества, оставшегося после ликвидации общества (если акционеры примут решение о ликвидации общества, скажем, через неделю после его создания, то гражданин опять станет собственником своего токарного станка). Таким образом, передав акционерному обществу на неопределенное время право собственности на свой токарный станок, гражданин на это же время права собственности на свой станок лишается.

          Другими словами, передав станок акционерному обществу и получив при этом акцию как документ, свидетельствующий об имущественных правоотношениях между акционером и обществом, гражданин на неопределенное время становится собственником лишь почти ничего не стоящего листа бумаги. Владение акцией дает гражданину лишь право собственности на право собственности на токарный станок, которое у него может опять возникнуть в будущем. И в этой связи продажа акции (а точнее, имущественных прав, закрепленных акцией) напоминает продажу реальных товаров, которых нет в природе, т.е. «товаров из будущего».

          Свободная купля-продажа акций, сопровождаемая одновременной куплей-продажей реального имущества, лежащего в основе правоотношений, закрепленных акцией, ведет к тому, что количество объектов обмена на рынке увеличивается. 1 (В нашем случае к объекту обмена в виде токарного станка добавляется еще и объект обмена в виде акции, «призрака станка»). Следствием чего становится падение рыночных цен на реальные товары, рост реальной покупательной способности денег и, как результат, перераспределение реальной собственности.

          Причем теоретически на рынке одновременно могут встретиться два продавца. Один из них – президент вышеупомянутого акционерного общества, продающий токарный станок, а другой – бывший собственник токарного станка, продающий акцию.

          Фиктивной товарной природой ценных бумаг, участвующих в обращении на рынке в качестве объекта обмена, объясняется такое явление как многократная экспансия акционерного капитала.

          Суть этого явления можно продемонстрировать на следующем примере. Скажем, тот же гражданин – собственник токарного станка решает создать акционерное общество А с уставным капиталом 100 тыс. руб. Внеся в уставный капитал общества А токарный станок, гражданин  получает акции общества А номинальной стоимостью 100 тыс. руб. При этом баланс общества А принимает вид табл. 2.1.

                                                                                                                 Таблица 2.1

Баланс общества А

          После этого гражданин создает акционерное общество Б с таким же уставным капиталом – 100 тыс. руб. При этом в качестве взноса в уставный фонд общества Б гражданин использует акции общества А на сумму 100 тыс. руб. (табл. 2.2.).

                                                                                                                Таблица 2.2

Баланс общества Б

          Затем гражданин создает акционерное общество В с уставным капиталом 100 тыс. руб. и в качестве уставного взноса использует уже акции общества Б (табл. 2.3).

          В результате сводный баланс обществ А, Б, В и имущества гражданина принимает вид табл. 2.4.

                                                                                                                Таблица 2.3

Баланс общества В

                                                                                                               Таблица 2.4

Сводный баланс акционерных обществ А, Б, В и имущества гражданина

          Таким образом, в результате использования фиктивных товаров при создании новых акционерных обществ номинальная стоимость принадлежащего гражданину имущества учетверяется (!), т.к. к реальному «сгустку труда» стоимостью 100 тыс. руб. добавляется еще три ценные бумаги: акции общества А, Б и В  номинальной стоимостью 100 тыс. руб. каждая.

          Следует обратить внимание на то, что многократная экспансия фиктивного капитала имеет место и в том случае, когда одно акционерное общество с уставным капиталом, образованным в виде реального имущества, становится участником (учредителем) другого акционерного общества.

           Вернемся к нашему примеру. Рассмотрим тот момент, когда внеся в уставный капитал общества А токарный станок, гражданин  получает акции общества А номинальной стоимостью 100 тыс. руб. После этого гражданин решает создать акционерное общество Б с таким же уставным капиталом – 100 тыс. руб. Однако при этом в качестве взноса в уставный фонд общества Б гражданин использует токарный станок стоимостью 100 тыс. руб. В результате баланс общества А принимает вид табл. 2.5, а баланс общества Б – табл. 2.6. 

 Таблица 2.5

Баланс общества А

                                                                                                               Таблица 2.6

Баланс общества Б

          Затем гражданин создает акционерное общество В с уставным капиталом 100 тыс. руб. и в качестве уставного взноса использует все тот же токарный станок. В результате баланс общества Б принимает вид табл. 2.7,  а баланс общества В – табл. 2.8.

                                                                                                               Таблица 2.7

Баланс общества Б

                                                                     Таблица 2.8

Баланс общества В

         В результате сводный баланс акционерных обществ А, Б, В и имущества гражданина принимает вид табл. 2.9.

                                                                                                               Таблица 2.9

Сводный баланс акционерных обществ А, Б, В и гражданина

          Из вышеизложенного вытекает, что номинальная стоимость принадлежащего гражданину имущества учетверяется и тогда, когда в качестве взноса в уставный капитал обществ Б и В он использует реальное имущество в виде токарного станка.

          Приведенный феномен «разбухания» акционерного капитала имеет следующее объяснение. Дело в том, что существующие  правила бухгалтерского учета при составлении баланса распространяются только на реальные товары [22]. При учете фиктивных товаров, в частности, акций, логика составления баланса должна быть принципиально иной. С позиции реального товарно-денежного обмена для общества А приобретение акций общества Б есть не что иное как обмен реального имущества в виде токарного станка на фиктивный товар в виде акций общества Б. Как отмечалось выше, фиктивные товары реальной стоимости не имеют и в структуре активов баланса общества А стоимость акций общества Б должна отражаться как «ноль», т.е. речь идет о временных убытках общества А.

          Такая же логика должна распространяться и на заполнение раздела «пассивы» баланса общества А. Величина пассивов должна иметь реальное стоимостное выражение лишь в том случае, если активы общества А представлены реальным имуществом. Как у пустоты в реальном мире нет источника, так и отсутствие среди активов общества А реального имущества может быть «уравновешено» в правой части баланса только нулем. Таким образом, приобретение фиктивного товара влечет за собой уменьшение валюты пассивов на величину цены фиктивных товаров (в нашем случае акций).   

          При таком подходе к учету фиктивных стоимостей табл. 2.5 должна принять вид табл. 2.10, табл. 2.7 – табл. 2.11.

Таблица 2.10

Баланс общества А (новый подход к учету фиктивных стоимостей)

Таблица 2.11

Баланс общества Б (новый подход к учету фиктивных стоимостей)

          При этом баланс общества В (табл. 2.8) остается без изменений.

          С учетом нового подхода к учету фиктивных стоимостей, сводный баланс акционерных обществ А, Б, В и имущества гражданина принимает вид табл. 2.12.

                                                                                                               Таблица 2.12

Сводный баланс акционерных обществ А, Б, В и имущества гражданина

(новый подход к учету фиктивных стоимостей)

         Из табл. 2.12 видно, что при новом подходе к учету фиктивных стоимостей многократная экспансия акционерного (фиктивного) капитала исчезает из бухгалтерской отчетности.

          Приведенный пример наглядно демонстрирует механизм образования вторичных фиктивных товаров в виде акций. В отличие от первичных фиктивных товаров в виде акций (речь идет об акциях обществ, активы которых представлены реальным имуществом), вторичные фиктивные товары в виде акций – это акции обществ, имущество которых состоит из фиктивных товаров. В данном случае речь идет об акциях обществ А и Б после того как общество А стало учредителем общества Б , а общество Б – соответственно, учредителем общества В.

          Таким образом, продажа облигации есть не что иное, как продажа фиктивного товара в виде права собственности на право собственности на то реальное имущество, которое владелец приобретет в будущем, при условии, что  заемные средства будут ему возвращены в виде реальных товаров (товарные облигации) или денежных средств (денежные облигации).

          Продажа облигаций на рынке ведет к тому, что к реальным товарам в обращении добавляются еще и фиктивные объекты обмена в виде имущественных прав на реальные товары, собственником которых владельцу облигации только предстоит стать в будущем. Следствием чего становится изменение реальной покупательной способности денег в обращении и, как результат, перераспределение реальной собственности. 

          Экономическую природу векселя раскрывает следующий пример. Допустим, у некоего предпринимателя имеется в собственности готовая продукция стоимостью 100 тыс. руб. Испытывая временную нехватку в оборотных средствах, предприниматель занимает у другого гражданина 90 тыс. руб. При этом он вручает гражданину простой вексель на сумму 100 тыс. руб., который он собирается погасить за счет денег, вырученных от продажи готовой продукции.

          Таким образом, после получения векселя указанный гражданин становится собственником лишь объекта обмена в виде права получения от векселедателя   денежной суммы в размере 100 тыс. руб. в будущем.

          Продажа векселя на рынке ведет к тому, что к реальным товарам в обращении добавляются еще и фиктивные товары в виде в виде права получения от векселедателя   денежной суммы в размере 100 тыс. руб. в будущем. Следствием чего становится нарушения реального товарно-денежного равновесия на рынке, изменение реальной покупательной способности денег в обращении и, как результат, перераспределение реальной собственности. 

Продажа депозитного (сберегательного) сертификата банка ведет к тому, что к реальным товарам в обращении добавляются еще и фиктивные товары в виде в виде права его владельца на получение по истечении установленного срока  от банка определенного денежного вклада (депозита) и процентов по нему. Следствием чего становится нарушения реального товарно-денежного равновесия на рынке, изменение реальной покупательной способности денег в обращении и, как результат, перераспределение реальной собственности. 

Таким образом, продажа сберегательной книжки на предъявителя ведет к тому, что к реальным товарам в обращении добавляются еще и фиктивные товары в виде в виде права ее владельца право собственности на реальные товары, которое у него возникнет в будущем. Следствием этого становится нарушение реального товарно-денежного равновесия на рынке, ведущее к перераспределению реальной собственности. 

         Следует учитывать, что не все ценные бумаги являются фиктивным товаром. Есть ценные бумаги, которые при  купле-продаже выступают в качестве реального товара. Например, варрант.

          В общепринятом смысле слова варрант – это складской документ, свидетельствующий о приеме на хранение определенного товара. Варрант закрепляет право собственности держателя варранта на те товары, которые хранятся на данном складе. Купив варрант, его владелец получает немедленную возможность владения, пользования и распоряжения товарами, хранящимися на складе.

          Продажа варранта (а точнее, имущественных прав, закрепленных варрантом) не увеличивает количество объектов обмена в обращении и, соответственно, не нарушает реальный товарно-денежный баланс на рынке, поскольку хранящиеся на складе товары обращаться одновременно с варрантом не могут. Нарушение реальной покупательной способности денег может возникнуть лишь в том случае, если склад выпишет собственнику переданных на хранение товаров не один, а несколько варрантов.

           «Имущественные права, вытекающие из гражданских договоров». В гражданском законодательстве существует такое понятие как «уступка требования», под которым понимается продажа права требования исполнения обязательств по гражданскому договору одной из сторон третьему лицу. В частности, таким обязательством может быть обязательство поставки определенных товаров в установленные сроки или оплаты товаров, поставленных на условиях коммерческого кредита.  

          Рассматривая имущественные права, возникающие из обязательства по договору, как объект обмена легко убедиться в том, что и этот объект имеет фиктивный характер. Поскольку в момент купли-продажи покупатель обязательства по договору становится собственником лишь права собственности на реальное имущество, которое у него только возникнет в будущем. Причем весьма показательно, что сделка купли-продажи обязательств по договору осуществляется даже без придания видимости реального товара объекту обмена, т.е. без участия ценных бумаг. Это обстоятельство лишний раз свидетельствует о фиктивной природе ценных бумаг как объектов обмена, а также в пользу утверждения, что «привязка» ценных бумаг  к листу обычной бумаги преследует  одну цель – создание иллюзии «товарности».    

          Свободная продажа обязательств по договору ведет к увеличению количества объектов обмена в обращении, следствием чего становится нарушение реального товарно-денежного баланса на рынке, ведущее к нетрудовому перераспределению реальной собственности.

          В гражданском законодательстве существует и такое понятие как «перевод долга», под которым понимается перевод должником своего долга, с согласия кредитора, на третье лицо. На первый взгляд может показаться, что перевод долга не нарушает реальный товарно-денежный баланс на рынке. Однако  понятно, что безвозмездно кредитор не станет отказываться от своих имущественных прав, вытекающих из договора с должником. Из этого следует, что на практике сделка перевода долга камуфлирует другую – сделку продажи долга кредитором третьему лицу, о негативном влиянии которой на эквивалентность обмена речь уже шла выше.

          «Иностранная валюта». Основополагающее требование обеспечения международного эквивалентного обмена заключается в том, что все выводимые из обращения на национальном рынке экспортируемые реальные товары замещаются импортируемыми реальными товарами в равных стоимостных пропорциях. При этом к обмену валютами предъявляется следующее требование: «Резиденты вправе приобретать иностранную валюту лишь в целях использования ее в качестве платежного средства при покупке иностранных товаров». 

          Нарушение указанного требования (например, когда инвалюта приобретается с целью использования ее как инструмента защиты от уменьшения реальной покупательной способности национальной валюты) ведет к тому, что приобретенная инвалюта не «доходит» до продавцов импортируемых товаров и начинает обращаться на внутреннем рынке уже в качестве объекта обмена. То есть речь идет о превращении части инвалюты в фиктивный товар.

          Как и в случае продажи других фиктивных товаров, свободная продажа части инвалюты, используемой в качестве инструмента сбережения реальных денежных накоплений, ведет к увеличению количества объектов обмена в обращении. Следствием чего становится нарушение реального товарно-денежного баланса на рынке, ведущее к изменению реальной покупательной способности денег и, как результат, нетрудовому перераспределению собственности.

          Причем одним этим дело не ограничивается. Приобретение инвалюты в целях защиты денежных сбережений от инфляции ведет к повышению спроса на инвалюту на рынке. Следствием этого становится уменьшение курса национальной валюты на валютном рынке и соответствующее перераспределение реальной собственности. Причем, как между субъектами одной страны, так и разных стран.

          2.2. Фиктивные деньги

          Как уже отмечалось в первой главе выше, настоящие современные деньги представляют собой право на получение в собственность обращающихся на рынке товаров определенной стоимости предоставляемое отдельным лицам всем сообществом собственников товаров в лице уполномоченного этим сообществом органа (например, эмиссионного банка). Из этого следует, что законными деньгами могут быть признаны только деньги, эмитированные государством в наличном или безналичном виде. Иные средства обмена признаются незаконными (фиктивными, т.е. кажущимися) деньгами по определению.

          Использование во взаиморасчетах незаконных денег увеличивает суммарное количество денег в обращении, поскольку к «старым», находившимся до этого в обращении деньгам тут добавляются еще и «новые», т.е. незаконные деньги. Если количество реальных товаров в обращении остается постоянным, то увеличение номинала всей денежной массы (суммарного количества законных и незаконных денежных единиц, используемых для соизмерения стоимостей товаров на рынке) в обращении ведет к росту рыночных цен на товары. Следствием этого становится уменьшение покупательной способности рубля по отношению к реальным товарам, изменение стоимостных пропорций в процессе товарно-денежного обмена и соответствующее нарушение имущественных прав владельцев «старых» денег.

          Как ни парадоксально, но до сих пор законодательство практически всех стран мира (включая, Российскую Федерацию) напрямую не ограничивает использование при расчетах большей части видов незаконных денег. В частности, российское законодательство предусматривает уголовную ответственность лишь за изготовление или сбыт поддельных денег.  И это при том, что по своим экономико-правовым последствиям для владельцев «старых» денег использование при расчетах на внутреннем рынке отдельными лицами таких видов фиктивных денег как, скажем, банковских векселей или инвалюты, аналогично введению в обращение фальшивых денег.

           Одна из основных причин столь неудовлетворительной деятельности государства в части регулирования денежного обращения кроется в игнорировании правовой природы денег многими экономистами; неспособности последних увидеть те негативные последствия для эквивалентности обмена товарами на рынке, которые вызывает правовой либерализм по отношению к введению в обращение фиктивных денег.

          Традиционно в экономической литературе при описании истории зарождения бумажных денег рассказывается о ювелирах, выпускавших бумажные квитанции на золотые монеты, переданные им на хранение. Эти квитанции выполняли функцию денег во взаиморасчетах. При этом едва ли не гениальным признается решение «неизвестного ювелира» выпустить таких квитанций в несколько раз больше, чем было у него золотых монет на хранении. Причем, несмотря на то, что деяния этого ювелира по своим экономико-правовым последствиям для владельцев «старых» денег ничем не отличаются от фальшивомонетничества, указанный прием не только не осужден научной общественностью, но и взят на вооружение мировым финансовым сообществом.

          Причем парадокс состоит в том, что такое фальшивомонетничество де-факто (с позиции общепризнанных норм международного права) в большинстве стран мира таковым де-юре не признается. Существующее во многих странах законодательство, допускающее возможность введения в обращение фиктивных денег, делает эту (по сути, преступную) деятельности не только узаконенной, но и весьма респектабельной.

          Обычно, говоря об органах государственной власти, люди исходят из того, что основным мотивом деятельности государственных служащих является возможность честного служения своему народу. В рамках этого взгляда государство так регулирует товарно-денежное обращение, чтобы защитить имущественные интересы всех участников рынка и исключить нетрудовое перераспределение собственности в сфере товарно-денежного обмена. Однако зачастую органы власти некоторых страны не являются сообществом добропорядочных чиновников. Нередки случаи, когда к власти в стране приходят представители организованных преступных группировок, которые проводят денежную политику, противоречащую имущественным интересам большей части субъектов рынка.

          Свойственные государственному регулированию денежного обращения недостатки, указанный «личностный фактор», привели к тому, что среди экономистов появилось немало сторонников идеи «частных денег» (в противовес «правительственным», т.е. эмитированным государством); выведения эмиссии денег из-под опеки государства. Один из наиболее ярких представителей этого направления в теории денег – Ф. Хайек.

          Квинтэссенцию идеи реформирования денежной системы по Ф. Хайеку составляют два основных положения:

-         денационализация денег, которая предусматривает эмиссию денег частными лицам (прежде всего, коммерческими банками);

-         предоставление права частным эмитентам денег выпускать средства обмена, выраженные в своих «фирменных» денежных единицах, т.е. речь идет о создании многовалютной денежной системы.

         Несмотря на всю экстравагантность идей Ф. Хайека, в принципе, такой подход к организации системы денежного обращения имеет полное право на существование. Один вопрос: дает ли какие-то преимущества многовалютная частная денежная система по сравнению с одновалютной государственной денежной системой? И если дает, то кому? 

          На первый вопрос пытается ответить сам Ф. Хайек. «Примерно год назад, потеряв надежду найти политически ощутимое решение элементарнейшей в техническом смысле задачи – прекращение инфляции, я, отчаявшись, выдвинул в одной из своих лекций <…> несколько необычное предложение 1, последующее размышление над которым открыло совершенно неожиданные новые горизонты. Я не смог удержаться от дальнейшей разработки этой идеи, поскольку задача предотвращения инфляции всегда представлялась мне чрезвычайно важной, и не только из-за ущерба и страданий, причиняемой высокой инфляцией, но и потому, что я считал и считаю, что даже умеренная инфляция порождает в конечном счете повторяющиеся периоды депрессии и безработицы» [32].

          Из приведенного высказывания видно, что вопрос обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена (нарушение которого ведет к «ущербу и страданиям») является для  Ф. Хайека одним из приоритетных. Однако любопытен подход Ф. Хайека к практическому воплощению идеи конкуренции параллельных валют, в частности, к форме введения частных денег в обращение. 

          «Главной формой выпуска новой валюты, - пишет Ф. Хайек, - первоначально должна стать продажа, осуществляемая в обычном порядке или на аукционах. После становления регулярного рынка валюта будет выпускаться в обращение только посредством обычных банковских операций, то есть через краткосрочное кредитование» [32].

          Однако указанный план действий по введению частных денег в обращение сразу же вызывает ряд вопросов.

          Во-первых, что может подвигнуть владельцев «старых» денег приобретать на аукционе «новые» деньги, покупательная способность которых в момент купли-продажи  более чем сомнительна? Одно дело, когда на аукционе приобретается иностранная валюта, позволяющая ее владельцу стать собственников реальных товаров иностранного производства. И совсем другое дело, когда владелец «старых» денег, вместо того, чтобы идти в магазин за товаром, сначала идет на аукцион, покупает «новые» деньги и только после этого отправляется в магазин за уже упомянутым товаром. Причем еще не известно как продавец магазина отреагирует на предлагаемые ему в качестве платежного средства незнакомые денежные знаки.

          Допустим, что такая сделка на аукционе все же состоялась, но тогда возникает второй вопрос: что производят коммерческие банки, продающие выпущенные ими частные деньги за «старые»? Что является продуктом их труда? На каком основании частные банки, отпечатавшие в типографии практически ничего не стоящие бумажки с картинками посредством обмена этих бумажек на «старые» деньги приобретут право на получение в свою собственность реальных товаров, произведенных другими участниками общественного производства?

          И третий вопрос: что произойдет с величиной денежной массы в обращении после выпуска коммерческими банками «новых» денег?

          Думаю, что ответ тут очевиден. Масса всех средств обмена в обращении увеличится, следствием чего станет рост рыночных цен на товары, т.е. возникнет та самая инфляция, против которой собственно и направлена денежная реформация по Ф. Хайеку. Причем в недавней истории уже был пример создания многовалютной денационализированной денежной системы. Речь идет о денежной системе в России в период гражданской войны, когда в обращении одновременно находились советские деньги, «николашки» (царские деньги), «керенки» (деньги временного правительства) и деньги, выпущенные различными «незалежными» (независимыми) вооруженными формированиями, включая войско легендарного Батьки Махно. При этом рост цен на товары достигал миллионов, а то и десятков миллионов процентов в год. 

          Таким образом, с позиции обеспечения эквивалентного обмена, путь, предусматривающий усиление контроля общества за деятельностью государства в части эмиссии и введения в обращение денег, по мнению автора, выглядит все же более перспективным, чем денационализация   всей денежной системы.

         На рынке фиктивные деньги (денежные суррогаты, квазиденьги) наиболее широко представлены четырьмя видами средств обмена:

1)     фальшивые (поддельные) деньги;

2)     ценные бумаги (векселя, облигации и т.д.);

3)     права требования долга, вытекающие из хозяйственных договоров;

4)     инвалюта, используемая в качестве платежного средства на внутреннем рынке.

           Фальшивые (поддельные) деньги. С позиции требований, предъявляемых к законным деньгам, неполноценность фальшивых денег очевидна. В первую очередь, эта неполноценность вызвана неполноценностью эмитента фальшивых денег, которая проявляется в отсутствии у него полномочий на эмиссию и введение в обращение денег как инструмента обеспечения эквивалентного обмена.

          Введение фальшивых денег в обращение увеличивает общую массу средств обмена в обращении, следствием чего при постоянном количестве товаров в обращении становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Ценные бумаги. Прежде всего, следует отметить, что непонимание правовой природы объекта купли-продажи в виде того, что на рынке ценных бумаг принято называть «ценной бумагой»; деление права на отрасли и узкая специализация отдельных ученых в тех или иных отраслях права привели к тому, что в настоящее время термин «ценная бумага» используется в научно-правовой литературе и нормативно-правовых актах многих стран, в частности, Российской Федерации, в двух смыслах. В одном случае, ценная бумага – это документ, который закрепляет право его владельца, т.е. речь идет о ценной бумаге как документе, а в другом случае, ценная бумага – это само право правообладателя, т.е. речь идет о ценной бумаге как праве.

          Особенно ярко эти различия видны на примере правового регулирования рынка ценных бумаг. Под термином «купля-продажа ценной бумаги» здесь подразумевается не купля-продажа документа (пусть и закрепляющего имущественное право его владельца), а купля-продажа самого права. Как купля-продажа квартиры по своей правовой природе не является куплей-продажей документа, свидетельствующего о договоре купли-продажи квартиры, на основании которого продавец квартиры стал ее собственником (свидетельства о государственной регистрации прав собственности на квартиру), так и купля-продажа ценной бумаги не может рассматриваться как купля-продажа документа, закрепляющего имущественное право его владельца.  

          В результате этого происходит в корне ошибочное отождествление термина «ценная бумага как право» с термином «ценная бумага как документ». Следствием этой ошибки, в частности стало, стало появление такого нелепого с позиции здравого смысла термина, как «бездокументарная ценная бумага» 1. Или другими словами, – «бездокументарный документ».

          Причем следует подчеркнуть, что в контексте использования ценных бумаг в качестве незаконных денег речь идет, разумеется, о категории «ценная бумага как право».

          Обычно к ценным бумагам относятся акции, облигации, векселя, чеки, депозитные и сберегательные сертификаты, сберегательные книжки на предъявителя, производные «ценных бумаг», в частности, опционы, и т.д. Посмотрим, как указанные виды ценных бумаг отвечают требованиям, предъявляемым к законным деньгам в случае использования первых в качестве денег.

           Акция. Под акцией как документом понимается именной документ, закрепляющий права его владельца на участие в управлении акционерным обществом, получение части прибыли общества в виде дивидендов, а также на ту часть имущества,  которая распределяется среди акционеров общества после его ликвидации. При этом эмитентом акции является само акционерное общество.

          Правовая неполноценность денег в виде акций объясняется правовой неполноценностью эмитента акций, т.е. акционерного общества, которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде акций увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Облигация. Под облигацией как документом понимается документ, закрепляющий права его владельца на получение от эмитента облигации в установленные в ней сроки равных номиналу облигации денежных средств, или иного имущественного эквивалента, или фиксированного процента от номинала облигации, или иных имущественных прав.

          Правовая неполноценность денег в виде облигаций объясняется правовой неполноценностью эмитента облигаций, т.е. лица, которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде облигаций увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Следует сразу оговориться, что законодательство отдельных стран может признавать выпущенные правительством государственные облигации законными деньгами наряду с деньгами, выпущенными эмиссионным банком. Однако в таком случае, в целях обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, общество должно создать орган, регулирующий размеры эмиссии денег и государственных облигаций.

          Правовая неполноценность денег в виде векселя объясняется правовой неполноценностью векселедателя, т.е. лица, которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде векселей, в частности, коммерческих банков, увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Депозитный (сберегательный) сертификат банка. Депозитный (сберегательный) сертификат коммерческого банка – это документ, свидетельствующий о праве его владельца на получение от банка в установленные сроки определенной денежной суммы, равной размеру денежного вклада (депозита) владельца сертификата и процентов по вкладу. 

          Правовая неполноценность денег в виде депозитного (сберегательного) сертификата коммерческого банка объясняется правовой неполноценностью выдавшего сертификат лица (коммерческого банка), которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде депозитного (сберегательного) сертификата коммерческого банка увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Правовая неполноценность денег в виде сберегательной книжки на предъявителя объясняется правовой неполноценностью выдавшего сберкнижку лица (коммерческого банка), которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде сберегательной книжки на предъявителя увеличивает общую массу денег в обращении, т.к. к находящимся в обращении законным денежным единицам, переданным владельцем сберкнижки банку, добавляются еще и те виртуальные стоимостные единицы, которые зафиксированы в сберкнижке. Следствием этого, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Варрант. Под варрантом понимается складской документ, свидетельствующий о приеме на хранение имущества определенной стоимости товара. Варрант закрепляет право собственности держателя варранта на те товары, которые хранятся на данном складе.

          Правовая неполноценность денег в виде варранта объясняется правовой неполноценностью выдавшего варрант лица (склада), которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде варранта увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Безденежный (бартерный) обмен. С позиции обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена в экономической литературе отношение к безденежным сделкам обмена достаточное терпимое [6, 77]. «Хотя использование денег обычно снижает издержки совершения сделок, бартер все же сохранился, а при некоторых условиях даже возродился в современном мире, - пишут Э. Дж. Долан, К.Д. Кэмпбелл и Р. Дж. Кэмпбелл. -  Например, в странах с исключительно высокими уровнями инфляции, торговля с помощью бартера может быть куда более предпочтительной, чем использование наличных денег» [7. С. 27]. Они же указывают на любопытную тенденцию – появление в некоторых районах США так называемых «бартерных клубов», занимающихся организацией бартерных сделок, используя для этого новейшую компьютерную технику. Возможность безденежного обмена товарами допускает и российское законодательство. Речь идет о договоре мены, предусмотренном статьей 567 Гражданского кодекса РФ. Другими словами, по общему мнению, бартерные сделки не настолько нежелательны,  чтобы лишить их права на существование.

          Вместе с тем, в условиях денежного обращения бартер не так безобиден, как может показаться на первый взгляд. Дело в том, что выведение инициаторами бартера части реальных товаров из сферы товарно-денежного обмена ведет к тому, что количество реальных товаров в этой сфере уменьшается. С позиции товарно-денежного обмена бартерный обмен можно рассматривать как обмен товарами при участии безналичных фиктивных денег, создаваемых участниками сделки бартерного обмена. Особенность этих фиктивных денег состоит в том, что они являются одноразовыми, т.е. создаются для данной сделки обмена, а потом аннулируются сторонами.

          Правовая неполноценность указанных безналичных фиктивных денег объясняется правовой неполноценностью участников бартерной сделки, которые не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег (в данном случае в безналичном виде). Введение в обращение указанных безналичных фиктивных денег увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Таким образом, по своим правовым последствиям для владельцев денежных сбережений, не участвующих в сделках подобного рода, бартер ничем не отличается от введения в обращение фальшивых денег.

         Права требования долга, вытекающие из договоров гражданско-правового характера. В  качестве платежного средства при обмене товарами на рынке могут использоваться  право требования долга в денежном выражении, вытекающее из договоров гражданско-правового характера.

          Правовая неполноценность денег в виде права требования долга в денежном выражении объясняется правовой неполноценностью передавшего это право лица, которое не имеет предоставленных всеми субъектами рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение указанных фиктивных денег увеличивает общую массу денег в обращении, следствием чего, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена.

          Иностранная валюта. Правовая неполноценность инвалюты в качестве денег при обмене товарами на внутреннем рынке объясняется правовой неполноценностью органа, выпустившего инвалюту (т.е. речь идет об иностранном эмиссионном банке), поскольку этот орган не имеет предоставленных всеми субъектами национального рынка полномочий на эмиссию денег. Введение в обращение денег в виде инвалюты (при условии, что эквивалентная ей часть национальной валюты остается в обращении на внутреннем рынке) увеличивает общую массу денег в обращении. Следствием этого, при постоянном количестве товаров в обращении, становится рост рыночных цен на товары, уменьшение реальной покупательной способности денег, и как результат, перераспределение реальной собственности между субъектами обмена. Причем перераспределение реальной собственности происходит как между резидентами, так и между резидентами и нерезидентами (более подробно об обеспечение международного эквивалентного обмена речь пойдет в третьей главе).

          Из учебников по экономической теории известно о способности коммерческих банков создавать так называемые «депозитные (дополнительные) деньги». Речь идет о так называемой многократной экспансии банковских депозитов, когда внесенные на депозитный счет коммерческого банка, скажем, 1000 долл. наличными способны увеличиваться до бесконечности в процессе кредитования коммерческими банками друг друга. Причем многие авторы считают такую эмиссионную деятельность коммерческих банков вполне законной.

          Чтобы разобраться в экономической природе экспансии депозитов, рассмотрим конкретный пример.

          Скажем, некий гражданин вносит в банк А вклад в размере 1000 долл. наличными. При этом баланс банка А принимает вид табл. 2.13.

                                                                                                               Таблица 2.13

Баланс банка А до выдачи им ссуды банку Б

          После этого банк А принимает решение выдать беззалоговую ссуду  в размере этих же 1000 долл. банку Б, баланс которого до предоставления ему ссуды отражен в табл. 2.14.  Для ясности изложения отчисления в резервный фонд примем равными нулю.

Таблица 2.14

Баланс банка Б до получения им ссуды от банка А

         При этом сводный баланс банков А и Б до выдачи-получения беззалоговой ссуды отражен в табл. 2.15.

Таблица 2.15

Сводный баланс банков А и Б до выдачи-получения беззалоговой ссуды

          В результате указанной операции беззалогового кредитования банком А банка Б структура баланса банка А меняется (табл. 2.16).

Таблица 2.16

Баланс банка А после выдачи им ссуды банку Б

         Соответствующие изменения происходят и со структурой баланса банка Б (табл. 2.17).                                                     

                                           Таблица 2.17

Баланс банка Б после получения им беззалоговой ссуды

         При этом сводный баланс банков А и Б после выдачи-получения беззалоговой ссуды отражен в табл. 2.18.

          Сопоставление табл. 2.15 и 2.18 показывает, что в результате предоставления беззалоговой ссуды банком А банку Б в размере 1000 долл. суммарные депозиты этих банков удваиваются. 

          По мнению многих экономистов, многократное увеличение депозитов является неотъемлемым свойством любой банковской системы, и создаваемые коммерческими банками депозитные деньги имеют такое же право на существование, как и деньги, выпущенные государственным эмиссионным банком.

Таблица 2.18

Сводный баланс банков А и Б после выдачи-получения беззалоговой ссуды

          В частности, Г.И. Рузавин пишет: «взаимодействие в рамках единой целостной системы приводит к возникновению нового системного качества, которым не обладает ни один банк в отдельности: созданию новых «банковских денег», а тем самым расширению их предложения системой банков. Очевидно, что банку выгодно реализовывать свои избыточные резервы в виде ссуд, инвестиций, покупки ценных бумаг и т.п., так как за это он получает проценты. Поэтому в условиях стабильной экономики создание «банковских денег» представляет собой  н о р м а л ь н о е  явление» [26. С. 287]. При этом о том, как отражается такое «нормальное явление» на реальной покупательной способности денежной единицы и на эквивалентности товарно-денежного обмена, Г.И. Рузавин умалчивает.

          Вместе с тем, указанное «разбухание» депозитов в бухгалтерской отчетности есть не что иное, как следствие логической ошибки, которые допускают экономисты при отражении операции беззалогового кредитования в балансе банка А (речь идет об ошибке аналогичной той, что ведет к экспансии акционерного (фиктивного) капитала).

          Дело в том, что существующие правила составления балансов по схеме «активы-пассивы» предназначены только для отражения движения реальных товаров. Предоставление беззалогового денежного кредита банком А банку Б есть не что иное, как приобретение банком А фиктивного товара в виде долговых обязательств банка Б. С позиции реального товарно-денежного обмена, для банка А эти обязательства представляют собой временные убытки. В отличие от реальных активов, фиктивные активы не имеют стоимости и должны отражаться в структуре баланса как «ноль». Таким образом, использование банком А убытка реальных денег в качестве самих денег недопустимо априори.

          Такая же логика реальных товарно-денежных отношений должна распространяться и при заполнении правой части баланса  банка А – раздела «Пассивы». Величина депозитов в структуре баланса может иметь количественное выражение лишь в том случае, если в банке хранятся реальные активы.  Как у пустоты в реальном мире нет источника, так и фиктивные товары могут быть «уравновешены» только нулем. И в этой связи соответствующие фиктивным товарам пассивы в структуре баланса банка А должны отражаться как «ноль»: это те реальные вклады, которых в банке А после выдачи беззалоговой ссуды просто нет.

          При таком подходе баланс банка А после предоставления беззалоговой ссуды банку Б должен иметь вид табл. 2.19.

Таблица 2.19

Баланс банка А после выдачи им ссуды банку Б

          При этом сводный баланс банков А и Б после выдачи-получения беззалоговой ссуды должен иметь вид табл. 2.20.

                                                                                                              Таблица 2.20

Сводный баланс банков А и Б после выдачи-получения беззалоговой ссуды

          Таким образом, многократная экспансия банковских депозитов – это экспансия фиктивных денежных активов, в роли которых выступают долговые обязательства по возврату ссуженных реальных денег.

          Следует особо подчеркнуть, что фиктивные денежные активы возникают в результате ошибочного подхода к учету денежных средств, предоставленных другим лицам на условиях беззалогового кредитования.

          В справедливости вышесказанного можно убедиться и на таком примере. Допустим, тот же банк А предоставляет банку В ссуду в размере 1000 долл., но уже под залог в виде реального имущества – токарного станка стоимостью 1000 долл. При этом баланс банка  В до получения ссуды отражен в табл. 2.21.

                                                                                                              Таблица 2.21

                  Баланс банка В до получения залоговой ссуды от банка А

         При этом сводный баланс банков А и В до выдачи залоговой ссуды баком А банку В имеет вид табл. 2.22.

Таблица 2.22

Сводный баланс банков А и В до выдачи-получения залоговой ссуды

          После предоставления указанной ссуды баланс банка А принимает вид табл. 2.23.

Таблица 2.23

Баланс банка А после выдачи залоговой ссуды банку В

         А баланс банка В принимает вид табл. 2.24.

                                                                                                         Таблица 2.24

Баланс банка В после получения залоговой ссуды

          При этом сводный баланс банков А и В после выдачи-получения залоговой ссуды принимает вид табл. 2.25.

                                                                                                               Таблица 2.25

Сводный баланс банков А и В после выдачи-получения залоговой ссуды

          Из сопоставления двух сводных балансов банков А и В до (табл. 2.22) и после (табл. 2.25) выдачи-получения ссуды под залог в виде реального имущества видно, что в этом случае  валюта баланса двух банков остается неизменной, т.е. многократное увеличение депозитов из денежно-кредитной сферы исчезает.

          Кстати, ранее ряд экономистов уже пришел к аналогичному выводу. В частности, А. Пезенти пишет: «уже давно было замечено, что, предоставляя кредит без покрытия (выдел., – авт.), банк создает деньги, и по крайней мере в данном случае кредит создает вклад, а не наоборот» [23. С. 645].

          Вместе с тем, отказ от взгляда на деньги с позиции того, насколько они отвечают требованиям к реальным деньгам, ведет к тому, что многие экономисты, признавая за коммерческими банками способность создавать дополнительные деньги, не уточняют, о каких деньгах – реальных или фиктивных при этом идет речь. Так, тот  же А. Пезенти далее пишет: «Иначе говоря, банк все же может создавать вклады. В этом случае кредит приобретает форму аванса по отношению к будущему производству и к сбережениям, которые будут созданы на основе предстоящего процесса производства» [23. С. 645]. Причем, о каких вкладах – реальных или фиктивных тут идет речь, А. Пезенти также не уточняет.

           Подводя черту под вышесказанным, следует отметить, что с позиции сохранения реального товарно-денежного баланса на рынке коммерческий банк  впраые выписывать чеки владельцам вкладов лишь в том случае, если соответствующие этим чекам денежные средства будут оставаться на текущем (расчетном) счете данного клиента без движения или храниться в виде наличных в сейфах банка. Кредитование данным коммерческим банком другого лица, в частности, за счет средств на текущем (расчетном) счете клиента ведет к тому, что к реальным денежным средствам, предоставленным в виде кредита другому лицу, добавляются еще и фиктивные деньги в виде чека, выписанного на имя клиента банка. 

          ГЛАВА 3. ВЛИЯНИЕ «МЫЛЬНЫХ ПУЗЫРЕЙ» НА РЕАЛЬНЫЙ  

          СЕКТОР ЭКОНОМИКИ

          3.1. Квазирынок и его влияние на производство

          В настоящее время накоплен достаточный объем статистических данных, который позволяет утверждать, что на современном этапе развития человечества существует экономический закон, согласно которому наиболее высокий уровень производительности труда достигается в тех странах, где соблюдаются имущественные права и свобода экономической деятельности граждан (предприятий). Другими словами, речь идет о законе зависимости производительности общественного труда от экономико-правового климата в данной стране. При этом под «экономико-правовым климатом» понимается возможность реализации  общепризнанных имущественных прав и экономических свобод (в первую очередь, права собственности и свободы предпринимательства).

          Правовой климат оказывает влияние на экономику по четырем основным направлениям.

          Во-первых, отсутствие экономических свобод не позволяет проявлять гражданам предпринимательскую инициативу.

          Во-вторых, нарушение имущественных прав граждан снижает мотивацию к высокопроизводительному труду.

          В-третьих, нарушение имущественных прав предприятий ведет к неестественному перераспределению их реальных доходов.

          В-четвертых, нарушение имущественных прав граждан (предприятий) ведет к образованию класса «случайных собственников». Следствием этого становится снижение эффективности управления отечественными предприятиями; уменьшение конкурентоспособности последних на международном уровне.

          Одной из основных характеристик экономико-правового климата в данной стране является то, насколько полно реализуются имущественные права и экономические свободы граждан (организаций) в сфере товарно-денежного обмена, т.е. в сфере рыночных отношений.

          В экономической литературе наиболее распространенным определением термина «рынок» является следующее: «сфера товарного обращения, товарооборота, выявляющая и устанавливающая общественно необходимые затраты труда на производство товаров» [1. С. 180].

          При этом следует учитывать, что указанная сфера может быть как полноценной (т.е. речь идет о максимально приближенном к идеальному типе рыночных отношений), так и неполноценной (т.е. речь идет о далеком от идеального типе рыночных отношений, о так называемом «квазирынке»).  

          По мнению автора, основной признак полноценного рынка – это соблюдение имущественных прав и экономических свобод субъектов рыночных отношений (в частности, свободы встречи на рынке продавца и покупателя, свободы в установлении стоимостных пропорций при обмене товарами и т.д.). В отличие от полноценного рынка, квазирынок характеризуется ущемлением общепризнанных экономических прав и свобод субъектов, вовлеченных в сферу обмена.

          По мнению Г.И. Рузавина существует, как минимум, пять признаков настоящего (полноценного) рынка [26. С. 24-25].

          Во-первых, настоящий рынок предполагает «свободный доступ в него и свободный выход из него, поэтому число участников рынка ничем не ограничивается».

          Во-вторых, «поскольку на рынке участвует значительное число производителей товаров, постольку цена, назначаемая каждым из них, оказывает незначительное влияние на общую рыночную цену».

          В-третьих, «на рынке предполагается свобода в перемещении материальных, финансовых и людских ресурсов».

          В-четвертых, на рынке «признается право каждого на полную информированность о предложении и спросе, о ценах, спецификации товаров и др.»

          В-пятых, на рынке «исключаются какие-либо привилегии для каких-либо групп продавцов».

          Однако одними указанными признаками перечень признаков настоящего рынка не ограничивается. По мнению ряда авторов, важнейшими признаками настоящего рынка является наличие на рынке достаточного количества конкурентов, что позволяет покупателю реализовать свое право выбора товаров, произведенных различными производителями, а также отсутствие ценового сговора и иных криминально-директивных форм ценообразования.  

          Но и это еще не все. С учетом того, что современный рынок представляет собой сферу отношений по поводу товарно-денежного обмена, такие отношения (а стало быть, и сам рынок) могут быть признаны полноценными лишь в том случае, если вхождение продавцов товаров в сферу этих отношений не влечет за собой нарушение их имущественных прав в результате обмена.

          Дело в том, что в отличие от натурального товарно-денежный обмен есть обмен, растянутый во времени. В рамках идеальной рыночной модели при товарно-денежном обмене «стоимость 1, которую собственник теряет в момент продажи одного товара» и «стоимость, которую этот же собственник приобретает в момент покупки другого товара на вырученные от продажи своего товара» – могут иметь разные значения. Продав принадлежащий ему на правах собственности товар, производитель может приобрести другой товар на вырученные от продажи первого товара денежные средства лишь через определенный промежуток времени. На этот период он становится «заложником» цен на рынке. Если в процессе владения вырученными от продажи товара денежными средствами цены  на рынке возрастут, то реальная стоимость (воплощенная в физическом объеме товаров) приобретенных им товаров будет меньше той реальной стоимости товаров, которые бы он мог получить в результате натурального (т.е. безденежного) обмена.

          Скажем, если в момент продажи упомянутым собственником своего товара средняя цена одной товарной единицы на рынке составляла 100 руб., то в случае увеличения средней цены одной товарной единицы до 200 руб. он сможет приобрести лишь половину усредненной товарной единицы. Другими словами, в результате обесценения денег указанный собственник будет незаслуженно лишен права собственности на вторую половину усредненной товарной единицы.

          Причем следует учитывать, что рост рыночных цен на товары может быть вызван как объективными факторами (например, увеличение спроса на те или иные товары или уменьшение предложения тех или иных товаров на рынке), так и субъективными, т.е. связанными с деятельностью такого субъекта регулирования экономики как государство (например, бездеятельность государства в части борьбы с монополизмом отдельных производителей,  спекулянтами). В первом случае речь идет о естественном росте цен, а во втором – о неестественном.

          Таким образом, сфера товарно-денежных отношений,  характеризующаяся неестественным ростом цен 1 , должна быть признана неполноценной, т.е. квазирынком. При этом цены на товары, а также ценовые пропорции  в условиях квазирынка также должны быть признаны неестественными (квазирыночными).

          Механизм влияния квазирынка на сферу реального производства, в первом приближении, имеет следующий характер.         

          Экономически неоправданный рост цен, а также нарушение ценовых пропорций на рынке, ведут к соответствующему изменению доходов (прибыли) предприятий, а с ними и величины собственных средств предприятий – одного из основных источников инвестиций в современной России. Следствием этого становится, по сути, квазирыночное перераспределение собственных инвестиций предприятий, что ведет к экономически не оправданному притоку инвестиций в одни предприятия (отрасли) и оттоку из других.  

          Таким образом, под категорией «квазирыночное (неестественное) перераспределение собственных инвестиций предприятий», по мнению автора, следует понимать свойственное квазирынку, не обусловленное естественными рыночными процессами перераспределение собственных инвестиций предприятий на отраслевом, территориальном и других уровнях.

          Сформированные в условиях квазирынка потоки собственных инвестиций предприятий в национальной экономике, по сравнению с потоками таких инвестиций, которые могли бы быть сформированы в условиях полноценного рынка, являются деформированными изначально. Такие потоки как бы несут в себе информацию о негативном состоянии дел в сфере товарно-денежных отношений, следствием чего становится неоптимальный вариант развития, как отдельных предприятий (комплексов, отраслей), так и национальной экономики в целом.

          Одной из основных причин формирования неполноценного рынка (и, как следствие, неестественного перераспределения собственных  инвестиций предприятий) является введение в обращение фиктивных товаров (ценные бумаги, производные финансовые инструменты, приобретаемая в качестве инструмента сбережения накоплений инвалюта в наличном виде) и денежных суррогатов (фиктивных денег).

          Изучение экономической природы фиктивных товаров и денежных суррогатов показало, что такие предметы торговли и средства обмена, в принципе, не соответствуют признакам настоящих товаров и законных денег. Так, фиктивные товары не могут иметь стоимости по определению, т.к. не являются продуктами труда, затраченного на их производство. Такие товары могут появляться на рынке в неограниченном количестве, в отличие от реальных товаров, количество которых на рынке строго детерминировано и зависит, в первую очередь, от производительности труда.

          Причем фиктивные деньги (денежные суррогаты, квазиденьги) дефекты уже только потому, что выпускаются частными лицами, т.е. лицами, не уполномоченными всем сообществом субъектов рыночных отношений в лице уполномоченного им органа выпускать деньги.

          Для изучения влияния указанных факторов на реальное производство предлагается использовать следующую модель идеального рынка реальных товаров, которая характеризуется:   

-         обезличенностью его участников (все участники рынка по всем параметрам похожи друг на друга);

-         однородностью характеристик всех реальных товаров данной номенклатуры в обращении;

-         свободой волеизъявления всех участников рынка при осуществлении сделок купли-продажи промышленных товаров;

-         отсутствием положительной динамики пополнения запасов промышленных товаров и денег у всех участников рынка;

-         отсутствием на рынке производителей-монополистов.

          В первом приближении, механизм влияния свободы торговли фиктивными товарами и использования денежных суррогатов на распределение собственных инвестиций предприятий носит следующий характер.

          Во-первых, следует учитывать, что величина собственных инвестиций предприятий зависит от величины собственных средств данного предприятия (амортизационные отчисления, идущая на развитие производства часть прибыли данного предприятия, уставной капитал, различные пожертвования). Причем следует учитывать, что сегодня в негосударственном секторе российской экономики доля собственных средств в структуре инвестиций в основной капитал составляет 60-70 %.

          Во-вторых, амортизационные отчисления и прибыль (включая, часть прибыли, идущей на развитие производства) зависят от доходов данного предприятия, которые, в свою очередь, определяются уровнем цен, по которым продукция предприятия реализуется на рынке.

          В-третьих, введение в обращение отдельными лицами фиктивных товаров и денежных суррогатов на рынке, где до этого обращались лишь реальные товары и реальные (законные) деньги, нарушает  как уровень цен, так и ценовые пропорции на рынке реальных товаров, что соответственно влияет на величину номинальных доходов предприятий.

          Дело в том, что в условиях стационарного  товарно-денежного обмена для рынка реальных характерно «равновесие» между суммарной массой реальных товаров в обращении, с одной стороны, и массой реальных денег в обращении, с другой. То есть речь идет о возникновении на рынке реального товарно-денежного баланса, который характеризуется тем, что определяемая из известного уравнения  обмена цена одной единицы реального товара на рынке (Ц) остается постоянной:

                                   Д нац. реал.  х  С

                  Ц     =   __________________    =     const ,                                   (3.1)

                                             Т реал.

где Д нац. реал. – количество реальных денег в обращении; Т реал. - количество реальных товаров (национальных и импортных) в обращении; С – скорость обращения денег (в рамках простой теории денежного обращения С = const).

          Несмотря на идеальный характер, предложенная модель рынка позволяет установить, как в принципе влияет введение в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов на уровень рыночных цен на реальные товары. Так, в первом приближении, из уравнения 3.1 видно, что введение в обращение дополнительной денежной массы в виде фиктивных денег ведет к увеличению цены одной единицы реального товара.

          В-четвертых, вызванная введением в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов дестабилизация цен на рынке реальных товаров ведет, в частности, к изменению цен и на рынке товаров производственного назначения. Следствием этого становится изменение реальной покупательной способности национальной валюты по отношению к товарам производственного назначения. Результатом этого становится и соответствующее изменение величины инвестиционных фондов предприятий в натуральном выражении по отношению к товарам производственного назначения.

          В случае нарушения ценовых пропорций на рынке реальных товаров в пользу предприятий, производящих товары производственного назначения (т.е. в случае относительного роста цен на эти товары), при прочих равных условиях, инвестиционные фонды в натуральном выражении (скажем, при пересчете на станки, технологические линии и т.п.) других предприятий  уменьшатся.          

          Схематично влияние введения в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов на перераспределение собственных инвестиций предприятий изображено на рис. 3.1.

Рис. 3.1. Схема влияния фиктивных товарно-денежных отношений на распределения собственных инвестиций предприятий

          Кроме этого, следует учитывать, что вызванное введением в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатом уменьшение величины собственных средств (инвестиционных фондов) предприятий в натуральном выражении по отношению к товарам производственного назначения косвенно оказывает негативное влияние и на величину привлеченных средств. Так как при кредитовании коммерческие банки отдают предпочтение конкурентоспособным, динамично развивающимся заемщикам.

          В качестве примера квазирыночного перераспределения потоков собственных инвестиций, вызванного свободой торговли фиктивными товарами в виде инвалюты, можно привести ситуацию, возникшую в российской экономике после дефолта 98-го. Тогда в результате, во-первых, появления на рынке свободных денежных средств (раньше они направлялись на приобретение ГКО и ОФЗ), а во-вторых, отказа государства ограничивать приобретение инвалюты резидентами с целью использования ее в качестве инструмента сбережения накоплений, в течение всего лишь нескольких месяцев после дефолта курс рубля уменьшился в 5 раз. Причем необходимо учитывать, что за указанный период, как объемы экспорта реальной продукции, так и объемы национального производства изменились весьма незначительно.

          Уменьшение курса рубля привело к соответствующему изменению ценовых пропорций на российском товарном рынке. При этом наиболее сильно выросли цены на продукцию сырьевых отраслей, пользующуюся устойчивым спросом на внешнем рынке.  

          Так, индексы цен производителей по отраслям промышленности в 1998-20002 гг. (декабрь 2002 г. к декабрю 1997 г.) составили: в нефтедобывающей промышленности – 432 %, в нефтеперерабатывающей промышленности – 575 %, в цветной металлургии – 480 %. В то время как в угольной промышленности – 270 %, в машиностроении и металлообработке – 319 %, в промышленности строительных материалов – 296 %, в электроэнергетике – 272 %. 

          В свою очередь нарушение ценовых пропорций на товарных рынках  привело к перераспределению доходов (прибыли) предприятий в национальной экономике. При этом произошло относительное увеличение доходов (прибыли)  ориентированных на экспорт предприятий (а это преимущественно предприятия сырьевой направленности) по сравнению  с предприятиями, ориентированными на внутренний рынок, что незаслуженно расширило собственные инвестиционные возможности первых и сузило такие возможности вторых.

          Например, в 1998-2000 гг. уровень рентабельности продукции в нефтедобывающей промышленности увеличился с 14, 7 % до 66,7 % (т.е. более чем в 4 раза), в нефтеперерабатывающей промышленности – с 9,4 % до 34, 5 % (т.е. почти в 3,5 раза), в цветной металлургии – с 11,4 % до 51,6 % (т.е. почти в 5 раз). В то время как в машиностроении и металлообработке – с 8,0 % до 17, 4 % (т.е. немногим больше, чем в 2 раза), в промышленности строительных материалов – с 5,6 % до 8,6 % (т.е. немногим более, чем в 1,5 раза), в угольной промышленности – с 2,3 % до 3,2 % (т.е. менее, чем 1,5 раза).  При этом рентабельность продукции в электроэнергетике снизилась с 14,1 % до 13,5 %.

          Соответственно вела себя и доля инвестиций в основной капитал. В 1998-2000 гг. доля инвестиций в основной капитал в нефтедобывающей промышленности выросла с 23,4 % до 30,1 %, в нефтеперерабатывающей промышленности с 2,5 % до 4,7 % , в цветной металлургии – с 5,2 % до 7,3 %. В то время как эта доля уменьшилась в угольной промышленности с 4,4 %  до 2,1 %, в машиностроении и металлообработке – с 8,5 % до 7,5 % , а промышленности строительных материалов – с 1,9 % до 1,8 %, в электроэнергетике – с 19,0 % до 9,6 %. 

          Следует учитывать, что в случае превышения доходности спекуляций с фиктивными товарами над доходностью реального производства, уже сама возможность купли-продажи фиктивных товаров нередко становится фактором снижения инвестиционной привлекательности собственного производства со стороны внутренних инвесторов (в частности, самих предприятий), следствием чего становится недоинвестирование предприятиями своего производства.

          Например, в 1997 гг.  (по отношению к 1995 г., т.е. к году наибольшей инвестиционной привлекательности ГКО и ОФЗ)  индекс физического объема инвестиций в основной капитал предприятий нефтеперерабатывающей промышленности составил 72,0 %, в то время как в целом по промышленности – 120,0 %. При этом краткосрочные финансовые вложения предприятий нефтеперерабатывающей промышленности за указанный период увеличились в 6,8 раза, в то время как в целом по промышленности – в 3,1 раза.

          3.2. Влияние денежных суррогатов на производство

          Одними из основных причин дестабилизации цен на товарных рынках и, как следствие, перераспределения  собственных инвестиций предприятий, является:

1)     дополнительная эмиссия законных денег, т.е. денег, выпускаемых государством;

2)     введение в  обращение денежных суррогатов (фиктивные деньги, квазиденьги);

3)     бартерный обмен.

          А) Дополнительная эмиссия реальных денег

           Введение в обращение эмиссионным банком выпущенных в результате дополнительной эмиссии денег (Д доп.) ведет к тому, что уравнение 3.1 принимает вид:

                                                    Д нац. реал.  +  Д доп.

                            Ц ср.      =      ____________________  .                         (3.2)

                                                              Т реал.   

          (Чтобы облегчить рассуждения, рассматривается ситуация, когда скорость денежного обращения, С = 1.)

          Из уравнения 3.2 видно, что введение эмиссионным банком «новых» денег в обращение ведет к росту цен на реальные товары, включая промышленные. Следствием этого становится уменьшение реальной покупательной способности денежных накоплений по отношению к реальным товарам и перераспределение реальных доходов (собственных инвестиций в натуральном выражении) предприятий (более подробно механизм такого перераспределения рассматривался выше).

          Причем указанное перераспределение реального имущества носит сложный характер. 

          Во-первых, наблюдается перераспределение реальной собственности между владельцами денег, с одной стороны, и теми, кто приобрел реальные товары (или оплатил затраты труда) нынешних владельцев денег, с другой, в пользу последних.

          Во-вторых, в случае установления фиксированных кредитных и депозитных ставок  коммерческими банками, наблюдается перераспределение реальной собственности между владельцами депозитов в коммерческих банках, с одной стороны, и заемщиками этих банков, с другой, в пользу последних.

          Б) Введение в обращение  денежных суррогатов

          Говоря о влиянии денежных суррогатов на уровень рыночных цен на реальные товары, следует учитывать, что характер этого влияния, в первую очередь, зависит от «национального происхождения» таких суррогатов.

          Национальные денежные суррогаты. Использование при расчетах на рынке промышленных товаров национальных денежных суррогатов (ценные бумаги резидентов; обязательства, вытекающие из хозяйственных договоров, заключенных между резидентами) ведет к введению в обращение дополнительной массы платежных средств в виде национальных фиктивных денег (Д нац. фикт.). При этом уравнение 3.1 принимает вид:

                                        Д нац. реал. + Д нац. фикт.

        Ц ср.         =         _________________________ .                                   (3.3)

                                                      Т реал.

          Из уравнения 3.3 видно, что введение в обращение национальных фиктивных денег увеличивает среднюю цену одной товарной единицы на внутреннем рынке реальных товаров, следствием чего становится уменьшение покупательной способности рубля по отношению к реальным товарам, что уменьшает доходы владельцев денежных накоплений по отношению к реальным товарам.

          Таким образом, налицо перераспределение реальных доходов среди участников рынка, как минимум, в двух направлениях.

          Во-первых, наблюдается перераспределение реальных доходов между эмитентом национальных фиктивных денег (т.е. речь идет о лице, которое использует денежные суррогаты в качестве платежного средства при приобретении реальных товаров),  с одной стороны, и владельцами денежных накоплений, с другой, в пользу первых.

          Во-вторых, при фиксированных процентных ставках коммерческих банков, введение в обращение национальных фиктивных денег ведет к инфляции, следствием которой становится перераспределение реальных доходов между вкладчиками коммерческих банков, с одной стороны, и заемщиками этих банков, с другой,  в пользу последних. В данном  случае  количество тех реальных товаров, которые может приобрести заемщик на заемные средства, будет больше количества тех реальных товаров, которые может приобрести вкладчик на сумму своего денежного вклада в банке после роста цен на реальные товары.

          Иностранные денежные суррогаты. Введение в обращение фиктивных денег иностранного происхождения (в первую очередь, это инвалюта, используемая в качестве платежного средства на внутреннем рынке) несет с собой иные последствия для участников рынка. Дело в том, что сначала резидент, выступающий в качестве эмитента фиктивных денег иностранного происхождения, должен приобрести иностранный фиктивный товар (инвалюту, ценные бумаги и т.д.), и лишь после этого он может использовать этот фиктивный товар в качестве платежного средства на национальном рынке.

          Введение резидентом в обращение на национальном рынке фиктивных денег в виде иностранных фиктивных товаров (Д ин. фикт.) уменьшает количество импортных реальных товаров в обращении, т.к. используемая в качестве платежного средства на внутреннем рынке инвалюта не используется по своему прямому назначению – для приобретения резидентами импортных товаров. При этом уравнение 3.1 принимает вид:

                                            Д нац. реал. + Д ин. фикт.

           Ц ср.   =           _____________________________    ,                      (3.4)

                                          Т реал. – Т ин. реал. недоп.

где Т реал. – количество реальных (национальных и импортных) товаров в обращении до введения в обращение иностранных фиктивных денег; Т – ин. реал. недоп. – количество иностранных реальных товаров, недопоставленных на внутренний рынок из-за использования иностранной валюты не по назначению.

          Из уравнения 3.4 видно, что использование в качестве платежных средств на внутреннем рынке реальных товаров фиктивных денег иностранного происхождения (инвалюты) ведет к усиленному росту цен на реальные товары, поскольку, с одной стороны, уменьшается количество реальных товаров в обращении, а с другой, увеличивается количество платежных средств на рынке реальных товаров. Причем наиболее сильно на внутреннем рынке реальных товаров растут цены на импортные реальные товары, т.к. использование в качестве платежного средства инвалюты уменьшает долю импортных реальных товаров на рынке.  

          В) Бартерный обмен

          Обычно в экономической литературе отношение к бартерным (безденежным) сделкам обмена достаточное терпимое. Вместе с тем, в условиях денежного обращения бартер не так безобиден, как может показаться на первый взгляд.

          По своим экономическим последствиям для некоторых групп собственников, не участвующих в сделках обмена подобного рода, бартер ничем не отличается от введения в обращение фальшивых денег. Дело в том, что выведение инициаторами бартера части реальных товаров (Т барт) из сферы товарно-денежного обмена ведет к тому, что количество реальных товаров в этой сфере уменьшается. На основании  этого уравнение 3.1 принимает вид:

                                                        Д нац. реал.             

                         Ц ср    =       ________________________  .                  (3.5)

                                                   Т реал.   –  Т барт.

           Из уравнения 3.5 видно, что  выведение части реальных товаров (т.е. товаров, участвующих в бартерных сделках) из сферы товарно-денежного обмена ведет к тому, что средняя цена реальных товаров, остающихся в этой сфере, увеличивается.

          Теоретически, с позиции товарно-денежного обмена, бартерный обмен можно рассматривать как обмен товарами при участии безналичных фиктивных денег, создаваемых участниками бартерного обмена. Особенность этих фиктивных денег состоит в том, что они являются одноразовыми, т.е. создаются для данной сделки обмена, а потом аннулируются сторонами. Таким образом, по своим экономическим последствиям для владельцев денежных сбережений, не участвующих в сделках подобного рода, бартер ничем не отличается от введения в обращение денежных суррогатов.

          Наиболее характерным примером влияния роста денег в обращении на развитие российской экономики стал экономический кризис начала 90-х 1. При этом следует учитывать, что вызванная введением в обращение дополнительной массы денег инфляция влияет на развитие тех или иных предприятий (отраслей) народного хозяйства, в частности, промышленных, по трем основным направлениям.

          Во-первых, сама по себе инфляция ведет к тому, что цены на товары первой необходимости (топливо, продовольственные товары) растут более высокими темпами, чем цены на товары (услуги), которые не являются предметом первой необходимости (предметы роскоши, туристические услуги и т.д.).

            В первую очередь это вызвано положительной динамикой формирования запасов из товаров первой необходимости, что соответственно отражается на спросе на такие товары. По мнению автора, опережающий рост цен на товары первой необходимости объясняется сопутствующими гиперинфляции паническими настроениями в обществе, неуверенностью в завтрашнем дне, следствием которых и становится положительная динамика формирования товарных запасов первой необходимости. 

          Так, в 1992-1993 гг. наибольшими темпами цены производителей росли в топливной промышленности, а наименьшими в легкой промышленности. В 1992-1993 гг. индекс цен производителей в топливной промышленности составил: 1992 г. – 92,7 раза, 1993 г. – 7,3 раза. То есть индекс цен производителей в 1993 г. (1991 г. = 100 %) составил 677 раз. При этом индекс цен производителей в легкой промышленности составил: 1992 г. – 12,8 раза, 1993 г. – 7,8 раза. То есть индекс цен в 1993-1991 гг. (1991 г. = 100 %) составил 99,8 раза.

          Таким образом, индекс цен в топливной промышленности за указанный период был больше индекса цен в легкой промышленности в 6,8 раза (!).

          Указанный ценовой диспаритет соответственно отразился и на инвестициях в основной капитал в легкой промышленности. Так, доля инвестиций в основной капитал в легкой промышленности в объеме всех инвестиций в основной капитал, составлявшая в 1990 г. 1,2 %, уменьшилась в 1995 г. до 0,3 %, т.е. в 4 раза.          

          Во-вторых, в условиях инфляции, с одной стороны, и отсутствия узаконенной практики индексации инфляции 1, с другой стороны, предприятия с длинным производственным циклом в целом ощущают на себе негативные последствия инфляции более сильно, чем другие предприятия. В частности, речь идет о предприятиях, производящих суда, самолеты, энергетическое оборудование и т.д.

          Отсутствие в российском законодательстве нормы, предусматривающей индексацию расходов с учетом роста рыночных цен на товары, а также введение правительством в практику переоценки основных фондов коэффициентов, занижающих балансовую стоимость основных фондов по сравнению с рыночной стоимостью (что уменьшало величину амортизационных отчислений, не подлежащих налогообложению при исчислении налога на прибыль), привело к тому, что в начале 90-х при исчислении налога на прибыль налогооблагаемая база предприятий с длинным производственным циклом  неправомерно завышалась.

          При этом предприятия с коротким производственным циклом (в первую очередь, торговли, общественного питания, пищевой промышленности) оказались в более выгодных условиях, т.к. короткий производственный цикл (зачастую меньше одного месяца) позволял им отражать в бухгалтерской отчетности реальные рыночные цены на закупаемые товары и тем самым приблизить налогооблагаемую базу к реальной величине.

          Попутно следует отметить, что, по мнению автора, занижение в бухгалтерской отчетности расходов из-за отсутствия нормы, предусматривающей индексацию инфляции, и стало основной причиной «всплеска» номинальной рентабельности промышленных предприятий в 1991-1995 гг. Так как при расчете рентабельности уменьшение расходов в бухгалтерской отчетности ведет, с одной стороны, к увеличению числителя (балансовой прибыли), а с другой, - к уменьшению знаменателя (т.е. самих расходов).

          Это утверждение подтверждается динамикой уровня рентабельности продукции по промышленности в целом: в 1990 г. – 12,0 %,  1991 г. – 23,1 %, 1992 г. – 38,3 %, 1993 г. -  32,0 %, 1994 г. – 19,5 %, 1995 г. – 20,1 %, 1996 г. – 9,2 %, 1997 г. – 9,0 %. То есть налицо корреляция между высокой инфляцией и «всплеском» рентабельности продукции промышленных предприятий.

          Неправомерное завышение налогооблагаемой базы при исчислении налога на прибыль стало одной из основных причин потери предприятиями с длинным производственным циклом большей части оборотных средств, что соответственно отразилось как на инвестиционных возможностях за счет самофинансирования этих предприятий, так и на динамике их производства в течение 1992-1996 гг.

          В 1990-1996 гг. доля инвестиций в основной капитал в машиностроении и металлообработке от инвестиций в основной капитал в целом по промышленности уменьшилась с 8,3 % в 1990 г. до 3,4 % в 1996 г., т.е. в 2,4 раза, то время как в пищевой промышленности она уменьшилась, соответственно, – с 2,9 % до 2,7 %, т.е. почти не изменилась.

          При этом рентабельность (номинальная) продукции составляла в машиностроении и металлообработке: 1992 г. – 47,0 %, 1993 г. - 43,5 %, 1994 г. – 26,3 %, 1995 г. – 20,8 %, 1996 г. -  10,9 %. А в пищевой промышленности: 1992 г. - 27,0 %, 1993 г. – 23,5 %, 1994 г. – 16,6 %, 1995 г. – 16,3 %, 1996 г. – 5,5 %. То есть номинальная рентабельность в машиностроении и металлообработке намного превышала этот же показатель в пищевой промышленности.

          Неправомерное изъятие у предприятий с длинным производственным циклом значительной части доходов соответственно отразилось и на финансовых инвестициях этих предприятий. Так, финансовые вложения предприятий  составляли в машиностроении и металлообработке: 1993 г. – 439 млн. руб. (деноминированных), 1994 г. – 7078 млн. руб. А в торговле и общественном питании: 1993 г. – 124 млн. руб., 1994 г. – 6051 млн.руб.

          Таким образом, в течение 1994 гг. финансовые вложения предприятий машиностроения и металлообработки возросли в 16,1 раза, в то время как предприятий торговли и общественного питания – в 48,8 раза. То есть темпы роста финансовых вложений предприятий торговли и общественного питания были почти в 3 раза (!) выше темпов роста финансовых вложений предприятий машиностроения и металлообработки, что косвенно свидетельствует о финансовом состоянии и собственных инвестиционных возможностях этих предприятий. 

          В-третьих, использование при расчетах на внутреннем товарном рынке фиктивных денег в виде инвалюты оказывает косвенное влияние на развитие предприятий (отраслей).

          Использование при расчетах фиктивных денег в виде инвалюты ведет к тому, что приобретаемая резидентами инвалюта не используется по своему прямому назначению – для приобретения импортных товаров. Следствием этого становится недопоставка импортных товаров на российский рынок товаров в размерах, соответствующих количеству используемой в качестве средства платежа на внутреннем рынке инвалюты.

          Недопоставка импортных товаров на российский рынок промышленных товаров провоцирует рост цен на импортные товары, в первую очередь, промышленные. Следствием этого становится уменьшение реальных доходов (инвестиционного фонда) по отношению к импортным промышленным товарам  российских предприятий, что уменьшает их возможности по модернизации производства путем внедрения импортного высокопроизводительного оборудования и, в конечном итоге, делает российские промышленные предприятия менее конкурентоспособными по сравнению с иностранными предприятиями. При этом в наиболее невыгодных условиях оказываются предприятия, развитие которых связано с необходимостью приобретения импортных  средств производства  (например, предприятия электроники и приборостроения).

3.3.          Влияние фиктивных товаров в виде иностранной валюты на производство

          В первой главе были приведены требования к международному товарно-денежному обмену. Нарушение этих требований ведет к дестабилизации цен на внутреннем товарном рынке; перераспределению доходов (инвестиционных фондов, собственных инвестиций) предприятий, а также нарушению эквивалентности обмена, как на национальном, так и межнациональном уровнях. При этом основополагающим требованием международного эквивалентного обмена является следующее: все выводимые из обращения на национальном рынке, экспортируемые товары должны быть замещены импортируемыми товарами в пропорции, соответствующей реальному валютному курсу (паритету покупательной способности).

          Следует учитывать, что уравнение 3.1 можно представить в виде:

                                                        Д нац. реал.

           Ц ср.   =    _____________________________________ ,                   (3.6)

                             Т реал. нац. – Т реал. эксп. + Т реал. имп.

где Ц ср. – средняя цена всех реальных товаров в обращении; Д реал. – количество национальной валюты в обращении на национальном рынке; Т реал. нац. – количество всех национальных реальных товаров, которые могли бы находиться в обращении на национальном рынке в случае отсутствия экспорта; Т реал. эксп. – количество экспортируемых реальных товаров; Т реал. имп. – количество импортируемых реальных товаров.  

          Свобода приобретения инвалюты резидентами с целью использования ее в качестве инструмента сбережения накоплений (т.е. с целью, не соответствующей ее прямому назначению – выступать в качестве платежного средства при приобретении иностранных товаров) ведет к тому, что  количество реальных товаров на внутреннем рынке уменьшается. Из уравнения 3.6 видно, что следствием этого является рост цен на реальные (в первую очередь, импортные) товары.

          Наиболее ярким примером влияния дестабилизации валютного рынка на развитие российской экономики стал экономический кризис, охвативший страну после дефолта 98-го.

         Необходимо напомнить, что причиной дефолта стал огромный государственный долг федерального правительства Российской Федерации, связанный с выпуском государственных ценных бумаг ГКО и ОФЗ, который в июле 1998 г., т.е. накануне дефолта, был равен 436,0 млрд. руб. или 69,5 млрд. долл. [1], что составляло 15,9 % и 25,5 % к официальному ВВП и реальному легальному ВВП, соответственно. В свою очередь рост государственного долга вел к увеличению расходов на его обслуживание. Так, в течение 1992-1998 гг. расходы федерального бюджета по обслуживанию государственного долга увеличились с 0,9 % ВВП до 8,7 % ВВП, т.е. в 9,7 раза.

          Разумеется, в указанных обстоятельствах дефолта (т.е. отказа государства от выплаты процентов по государственным ценным бумагам) избежать было нельзя. Однако необходимо учитывать и то, что последующий кризис в экономике в значительной мере стал следствием перетекания финансов с рынка ГКО-ОФЗ на рынок иностранной валюты. Как известно, в течение всего лишь нескольких месяцев после дефолта курс российского рубля по отношению к твердым иностранным валютам уменьшился почти в 5 раз.

          Таким образом, предоставляемая государством, сама возможность приобретения инвалюты на внутреннем валютном рынке в качестве фиктивного товара, а не в целях использования приобретаемой инвалюты в качестве платежного средства при покупке импортных товаров, стала причиной стремительного падения курса рубля и возникновения последующих диспропорций в развитии российской экономики.

         В частности, в промышленности падение объема промышленного производства на 6,9 % в 1998 г. удалось преодолеть только к концу 1999 г. При этом наибольший спад производства в 1998 г. наблюдался в текстильной промышленности – 17,6 %, машиностроении и металлообработке – 12,5 %, цветной металлургии – 9,4 %, химическая и нефтехимическая промышленность – 9,6 %, кожевенной, меховой и обувной промышленности – 11,2 % .

          Одним из последствий экономического кризиса 98-го года стало нарушение устойчивости темпов роста цен на различные товары (услуги).

          В частности, динамика индексов центе в отраслях промышленности в 1997-2002 гг. отражена в табл. 3.1.

Таблица 3.1

Индексы цен производителей по отраслям промышленности в 1997-2002 г. (декабрь к декабрю предыдущего года),  в процентах

          Из табл. 3.2 видно, что средний индекс цен производителей в промышленности в 2002 гг. (1997 = 100 %) составил 352 %. При этом наиболее высокими темпами росли цены в нефтеперерабатывающей промышленности – 575 %, а наиболее низкими – в электроэнергетике и промышленности строительных материалов – 272 % и 296 %, соответственно. Таким образом, за указанный период максимальное отклонение индекса цен от среднего индекса цен по всем отраслям промышленности составило 63 %, что в 7 раз больше, чем в докризисном 97-ом году.

Таблица 3.2

Индексы цен производителей по отраслям промышленности в 2002 гг.,

в процентах (1997 г. = 100 %)

          Причем показательно, что в 1998-2002 гг. наиболее высокими темпами росли цены, прежде всего, в таких отраслях промышленности, продукция которых имеет высокий экспортный потенциал, - в топливной промышленности (за исключением угольной) и цветной металлургии.

          Таким образом, в течение 1998-2002 гг. на рынке продукции различных отраслей промышленности возник ценовой диспаритет, следствием которого стало скрытое перераспределение реальных доходов между промышленными отраслями, лидирующими во взвинчивании цен (в первую очередь, речь идет об экспортерах, вывозящих из страны природные ресурсы), с одной стороны, и остальными (машиностроением, электроэнергетикой, химической промышленностью и т.д.), с другой, в пользу первых.

          В свою очередь возникший на рынке после дефолта 98-го ценовой диспаритет соответственно отразился на уровне рентабельности продукции в различных отраслях промышленности (табл. 3.3).

Таблица 3.3

Динамика уровня рентабельности продукции в отраслях промышленности

в 1997-2002 г.,  в процентах

         Из табл. 3.3 видно, что в 1999-2002 гг. уровень рентабельности продукции наиболее сильно увеличился в топливной промышленности и цветной металлургии. Так, в 2000 г. уровень рентабельности продукции в топливной промышленности составлял 51,1 %, в то время как в 1997 г. – 13, 1 %. То есть речь идет об увеличении уровня рентабельности на 38,0 пунктов или в 3,9 раза. При этом индекс производства в топливной промышленности в реальном выражении  за указанный период (2000 г. к 1997 г.) составил лишь 103,9 %. 

          При этом наибольшая рентабельность продукции в промышленности была достигнута в нефтедобывающей отрасли. Так, в 2000 г. уровень рентабельности продукции в нефтедобывающей промышленности составил 66,7 %, в то время как в 1997 г. – 14,7 %. То есть уровень рентабельности продукции возрос на 52,0 пункта или в 4,54 раза. При этом индекс производства в нефтедобывающей промышленности в реальном выражении за указанный период (2000 г. к 1997 г.) составил лишь 105,5 %.

          Следует особо отметить, что единственной отраслью промышленности, в которой произошло уменьшение уровня рентабельности продукции в 1997-20002 г. была  электроэнергетика. Если в 1997 г. тут уровень рентабельности составлял 14,1 %, то в 2002 г. – 11,3 %. При этом индекс производства в электроэнергетике в реальном выражении (2002 г. к 1997 г.) составил 100,2 %. То есть в отличие от топливной промышленности и цветной металлургии, в электроэнергетике при практически неизменных объемах производства в реальном выражении наблюдалось снижение рентабельности. По мнению автора, причиной такого несоответствия является ошибочная политика органов государственной власти по сдерживанию роста цен в электроэнергетике (относительно других отраслей промышленности). Следствием этого стала ситуация, когда в течение 1998-2002 гг. цены в электроэнергетике выросли лишь на 77,3 % от среднего роста цен в промышленности (табл. 3.2).

           Возникший на рынке промышленной продукции после дефолта 98-го ценовой диспаритет соответственно отразился и на величине заработной платы работников промышленности (табл. 3.5).

Табл. 3.5

Индексы среднемесячной номинальной начисленной заработной платы промышленно-производственного персонала по отраслям промышленности в 1998-2002 гг. (декабрь 2002 г. к декабрю 1997 г.), в процентах

          Из табл. 3.5 видно, что в 1998-2002 гг. наиболее высокими темпами росла заработная плата в нефтедобывающей и газовой промышленности, цветной металлургии, а также машиностроении и металлообработке. А в аутсайдерах традиционно оказались электроэнергетика и угольная промышленность. В частности, индекс среднемесячной номинальной начисленной заработной платы ППС (декабрь 20002 г. к декабрю 1997 г.) составил: в нефтедобывающей промышленности – 569 %, газовой промышленности – 506 %, цветной металлургии – 497 %, машиностроении и металлообработке – 524 %, электроэнергетике – 393 %, угольной промышленности – 359 %. При величине указанного индекса по всей промышленности – 485 %.    

          Причем любопытно, что по темпам роста заработной платы в аутсайдерах оказалась и пищевая промышленность – 393 % (табл. 3.5). При этом индекс цен производителей в пищевой промышленности (декабрь 2002 г. к декабрю 1997 г.) превышал величину этого индекса для всей промышленности в целом и составил 359 % (табл. 3.2). Указанное расхождение объясняется относительно невысокими профессиональными требованиями, которые предъявляются к работникам пищевой промышленности: работодатель всегда имеет возможность заменить одного работника на другого. В условиях массовой безработицы среди работников низкой квалификации повышается привлекательность рабочих мест на предприятиях пищевой промышленности, что позволяет работодателю извлекать сверхприбыль за счет сдерживания роста заработной платы.  В значительной мере эксплуатации наемного труда в пищевой промышленности способствует и, как правило, небольшая численность персонала предприятий: она затрудняет деятельность профсоюзов по защите прав работников на этих предприятиях.

          Возникший в результате занижения курса рубля на валютном рынке ценовой диспаритет, следствием которого стало извлечение сверхдоходов предприятий с высокой долей экспортной продукции,  нарушил общемировое соотношение величин заработной платы в различных отраслях промышленности.

          Например, в 2002 г. средняя заработная плата в угольной промышленности (а она, в основном, ориентирована на внутреннего потребителя) была меньше, чем в газовой и нефтедобывающей промышленности  соответственно в 3,0 раза и 2,6 раза. Причем показательно, что в СССР соотношение между величинами  заработной платы ППС в различных отраслях промышленности опиралось на общемировые показатели. Так, в дореформенном 1990 г. среднемесячная заработная плата составляла: в целом по промышленности – 311 руб., электроэнергетике – 366 руб., нефтедобывающей промышленности – 502 руб., газовой промышленности – 555 руб., угольной промышленности – 478 руб.

       Указанное несоответствие в размерах оплаты труда работников ориентированных и не ориентированных на экспорт отраслей промышленности способствует оттоку высококвалифицированных специалистов из не ориентированных на экспорт отраслей и тем самым становится фактором, ослабляющим развитие производительных  сил последних. Таким образом, извлечение сверхдоходов ориентированными на экспорт предприятиями (в первую очередь, нефтедобывающей, нефтеперерабатывающей и газовой промышленности, а также цветной металлургии) от искусственного занижения рыночного курса российского рубля становится фактором, нарушающим устойчивое развитие не ориентированных на экспорт отраслей промышленности.

          Получение ориентированными на экспорт отраслями промышленности сверхприбыли от искусственного занижения курса рубля на валютном рынке соответственно отразилось и на величине инвестиций в основной капитал в период после кризиса 98-го года. Поскольку до настоящего времени основным источником инвестиций в основной капитал в промышленности являются собственные средства предприятий.

          В табл. 3.6 приведена динамика доли инвестиций в основной капитал по отраслям промышленности в 1998-2002 гг.

Таблица 3.6

Инвестиции в основной капитал по отраслям промышленности

в 1997-2002 гг. (в процентах к итогу)

        Из табл. 3.6 видно, что в 1998-2002 г. доля инвестиций в основной капитал в промышленности наиболее сильно выросла в нефтеперерабатывающей и нефтедобывающей промышленности. За указанный период в нефтеперерабатывающей промышленности эта доля  выросла с 2,5 % до 4,7 %, т.е. на 2,2 пункта или 88,0 %; в цветной металлургии – с 5,2 % до 7,3 %, т.е. на 2,1 пункта или 40,1 %; в нефтедобывающей промышленности – с 23,4 % до 30,0 %, т.е. на 6,4 пункта или 27,4 %.

          При этом увеличение доли инвестиций в основной капитал в указанных отраслях промышленности происходило, в первую очередь, за счет электроэнергетики, угольной промышленности, машиностроения и металлообработки. В 1997-2002 гг. доля инвестиций в основной капитал в промышленности уменьшилась: в электроэнергетике – с 19,0 % до 11,5 %, т.е. на 7,5 пункта или 39,4 %; угольной промышленности – с 4,4 % до 2,3 %, т.е. на 2,1 пункта или 42,7 %; машиностроении и металлообработки - 8,5 % до 7,5 %, т.е. на 1,0 пункта или 11,8 % (рассчитано на основании.

          Нетрудовой характер сверхприбыли, полученной экспортерами в 1998-2001 гг. в результате более низкого рыночного курса рубля по сравнению с реальным, в частности, подтверждают и статистические данные о реальной покупательной способности среднемесячной номинальной начисленной заработной платы в народном хозяйстве и среднего размера назначенных месячных пенсий с учетом компенсации относительно основных продовольственных товаров.  С позиции сохранения неизменной реальной заработной платы или пенсии относительно продовольственных товаров наиболее неблагополучным для всего населения России стал 1999 г. В этом году падение реальной заработной платы или пенсии относительно продовольственных товаров составило, в среднем, 30-40 %. Причем по отдельным товарным позициям (например, рис, творог, растительное масло и т.д.) такое падение достигало 50 % и более.

          Попутно необходимо отметить, что такое падение реальной заработной платы и пенсии относительно продовольственных товаров в первую очередь объясняется высокой долей импортных продуктов питания (до 50 %) среди всех продовольственных товаров, представленных на рынке.

          Из этого вытекает, что увеличение рентабельности ориентированных на экспорт промышленных предприятий происходило за счет нетрудового перераспределения реальных доходов между этими предприятиями, с одной стороны, и не ориентированными на экспорт предприятиями, с другой стороны, в пользу первых. Кроме этого, сверхприбыль ориентированных на экспорт предприятий возникала за счет изъятия части реальных доходов работников бюджетной сферы и пенсионеров.

          По мнению автора, приведенные данные должны подвести черту под полемикой о возможности стимулирования развития российской экономики путем искусственного занижения рыночного курса рубля по отношению к твердым валютам. Искусственное  занижение рыночного курса рубля является инструментом (по своей природе нетрудового) перераспределения реальных доходов между предприятиями-экспортерами и другими хозяйствующими субъектами, а также работниками бюджетной сферы и пенсионерами, в пользу первых. В полноценном гражданском обществе, где права его членов, включая имущественные, являются базовой ценностью, такая экспроприация части реальных доходов не допустима в принципе.

3.4.          Влияние фиктивных товаров в виде ценных бумаг на производство

          Говоря о влиянии свободы торговли фиктивными товарами в виде ценных бумаг на уровень рыночных цен на реальные товары и распределение собственных инвестиций предприятий, следует учитывать, что характер этого влияния, в первую очередь, зависит от «национального происхождения» таких товаров.

          Национальные фиктивные товары. Введение в обращение на внутреннем рынке дополнительной товарной массы в виде национальных фиктивных товаров, т.е. фиктивных товаров, «произведенных» резидентами, ведет к тому, что часть денег, обращавшихся ранее на рынке реальных товаров (Д нац. реал. ф.т.), начинается обращаться на рынке фиктивных товаров. При этом  уравнение обмена для рынка реальных товаров, при постоянной скорости денежного обращения, принимает вид:

                                             Д нац. реал. – Д нац. реал. ф.т.

                 Ц ср.      =        ______________________________   ,                (3.7)

                                                          Т реал. 

где Ц ср. – средняя цена одного предмета торговли на рынке реальных товаров; Д нац. реал. – количество реальных денег в обращении до введения в обращение фиктивных товаров; Т реал. – количество реальных товаров (отечественных и импортных) в обращении.

          Из уравнения 3.7 видно, что введение в обращение отечественных фиктивных товаров уменьшает среднюю цену одной товарной единицы на рынке реальных товаров и, соответственно, увеличивает покупательную способность рубля по отношению к реальным товарам. В свою очередь это ведет к перераспределению реальных доходов среди участников рынка, как минимум, в двух направлениях.

          Во-первых, наблюдается перераспределение реальной собственности между продавцами «мыльных пузырей», с одной стороны, и покупателями фиктивных товаров, с другой, в пользу первых.

          Во-вторых, при фиксированных процентных ставках коммерческих банков, вызванная введением в обращение национальных фиктивных товаров дефляция ведет к перераспределению реальных доходов между вкладчиками коммерческих банков, с одной стороны, и заемщиками этих банков, с другой,  в пользу первых. Поскольку количество тех реальных товаров, которые может приобрести заемщик на заемные средства, будет меньше количества тех реальных товаров, которые может приобрести вкладчик на сумму своего денежного вклада в банке после падения цен на реальные товары.

          Иностранные фиктивные товары. Введение в обращение иностранных фиктивных товаров (в первую очередь речь идет об иностранных ценных бумаг) несет с собой качественно иные последствия для рынка промышленных товаров.

          Дело в том, что импорт фиктивных товаров при экспорте реальных ведет к недопоставке импортных реальных товаров (Т ин. реал. недоп.) на внутренний рынок. При этом уравнение обмена для рынка реальных товаров принимает вид:

                                                          Д нац. реал.

                      Ц ср.      =   ___________________________   .                        (3.8)

                                             Т реал. – Т ин. реал. недоп.

          Из уравнения 3.8 следует, что при импорте фиктивных товаров средняя цена одной усредненной товарной единицы на рынке реальных товаров увеличивается.

          Таким образом, недопоставка импортных реальных товаров, не имеющих аналогов среди отечественных, на внутренний рынок ведет к уменьшению предложения таких импортных товаров. Следствием чего становится рост рыночных цен на эти товары и, соответственно, уменьшение покупательной способности национальной валюты по отношению к ним. При этом в наихудшем положении оказываются производители, во-первых, с низкой долей экспортной продукции, а во-вторых, хозяйственная деятельность которых связана с приобретением иностранного оборудования, не имеющего аналогов среди отечественного. Необоснованно высокие рыночные цены на импортные реальные товары означает для них уменьшение той реальной прибыли по отношению к импортным реальным товарам, которую они бы имели в условиях реальных товарно-денежных отношений. В этой связи импорт фиктивных товаров становится фактором, оказывающим негативное влияние на устойчивость развития указанных (изначально благополучных, конкурентоспособных) отечественных предприятий.

           Таким образом, при экспорте реальных и импорте фиктивных товаров в реальности наблюдается, во-первых, перераспределение реальной собственности между страной, экспортирующей фиктивные товары, с одной стороны, и страной, импортирующей фиктивные товары, с другой, в пользу первой. Следствием этого становится уменьшение реальной производственной базы страны, импортирующей фиктивные товары. В частности, недопоставка на внутренний рынок импортных средств производства становится фактором, тормозящим развитие отечественной промышленности. А во-вторых, – уменьшение реальной прибыли предприятий с низкой долей продукции, идущей на экспорт.   

          Торговля ценными бумагами оказывает влияние на распределение собственных инвестиций российских промышленных предприятий по трем основным направлениям.

          Во-первых, введение в обращение фиктивных товаров в виде ценных бумаг дестабилизирует цены в отдельных сегментах товарных рынков, в частности, на рынке товаров производственного назначения, и тем самым нарушает реальные стоимостные пропорции при обмене товарами, существовавшие на рынке до введения в обращение ценных бумаг. 

          Дело в том, что часть обращающихся на рынке товаров (в первую очередь, это товары производственного назначения) приобретается  с целью формирования товарных запасов, т.е. эта часть товаров приобретается в качестве инструмента сбережения накоплений. Введение в обращение таких инструментов сбережения накоплений как фиктивные товары в виде ценных бумаг нарушает реальный товарно-денежный баланс, существовавший на рынке до введения указанных фиктивных товаров в обращение, следствием чего становится соответствующее изменение рыночных цен на реальные товары, в частности, товары производственного назначения.

          Причем, как уже отмечалось выше, характер влияния введения в обращение ценных бумаг на уровень рыночных цен на товары производственного назначения зависит от «национальной принадлежности» вводимых в обращение ценных бумаг. Так, введение в обращение российских ценных бумаг уменьшает рыночные цены на промышленные товары и, соответственно, доходы производителей таких товаров. В то время, как влияние введения в обращение иностранных ценных бумаг на рыночные цены на промышленные товары носит более сложный характер.

          Это вызвано тем, что введение в обращение иностранных ценных бумаг всегда связано с недопоставкой соответствующего им по стоимости количества импортных реальных товаров на внутренний рынок. Следствием этого становится рост рыночных цен на импортные промышленные товары и увеличение спроса на инвалюту на внутреннем рынке (дополнительное количество инвалюты необходимо резидентам для приобретения недопоставленных на внутренний рынок импортных промышленных товаров), что ведет к увеличению рыночного курса инвалюты по отношению к рублю.

          Рост рыночных цен на импортные товары производственного назначения уменьшает реальные доходы российских промышленных предприятий по отношению к импортным средствам производства, что становится фактором сужения возможностей предприятий по модернизации производства за счет высокопроизводительного импортного оборудования, что в свою очередь ведет к снижению конкурентоспособности этих предприятий. При этом в наихудшем положении оказываются производители (в частности, предприятия электроники, высокоточного машиностроения и т.д.), хозяйственная деятельность которых требует приобретения иностранного оборудования, не имеющего аналогов среди отечественного. Поскольку их реальные доходы (собственный инвестиционный фонд) по отношению к импортным товарам производственного назначения оказываются меньше, чем у тех производителей, хозяйственная деятельность которых не требует приобретения импортных товаров производственного назначения.         

          Во-вторых, в случае превышения рентабельности торговли фиктивными товарами над рентабельностью производства реальных товаров уже сама возможность купли-продажи фиктивных товаров становится фактором уменьшения инвестиционной привлекательности реального производства.

           В качестве примера можно привести ситуацию на российском рынке в середине 90-х годов, когда большая часть свободных денежных средств направлялась инвесторами на приобретение фиктивных товаров – ГКО и ОФЗ. Причем нередки были случаи, когда новоявленные собственники предприятий отказывались от инвестиций в собственное производство в пользу финансовых «пирамид».

          В табл. 3.7 и 3.8 отражена динамика номинальных инвестиций и индекса физического объема инвестиций в основной капитал по отраслям промышленности в 1995-1997 гг. (т.е. речь о годах наиболее активной торговли ГКО и ОФЗ).  Причем данные табл. 4.4 были получены автором путем деления номинальных инвестиций в основной капитал на индекс средних цен на промышленные товары в 1996 г. и 1997 г. При этом за базу сравнения принят 1995 г. – год, в котором был введен «валютный коридор», обеспечивший свехдоходность операций с ГКО и ОФЗ и ставший причиной высокой инвестиционной привлекательности последних.

          Из табл. 3.8 видно, что в течение 1996-1997 гг. наибольшее снижение физического объема инвестиций в основной капитал наблюдалось в нефтеперерабатывающей промышленности. С учетом того, что в 1995-1997 г. индекс реальных инвестиций в основной капитал в среднем по промышленности составил 120,0 %, индекс таких реальных инвестиций в нефтеперерабатывающей промышленности  был меньше среднего по промышленности в 1,7 раза.

Таблица 3.7

Инвестиции в основной капитал по отраслям промышленности,

млрд. руб. (неденоминированных)

          Указанная динамика подтверждается и динамикой доли инвестиций в основной капитал нефтеперерабатывающей промышленности в объеме всех таких инвестиций в народном хозяйстве. Если такая доля всей промышленности в целом составляла в 1995 г. – 34,4 %, 1996 г. – 34,8 %, 1997 г. – 36,4 %, т.е. все время росла, то такая доля нефтеперерабатывающей промышленности составляла в 1995 г. – 1,4 %, 1996 г. – 1,2 %, 1997 г. – 0,9 %, т.е. все время снижалась.

Таблица 3.8

Индекс физического объема инвестиций в основной капитал по отраслям

промышленности, в процентах (1995 = 100)

          При этом следует учитывать, что речь идет о вполне благополучной отрасли промышленности. Так, если в 1995-1997 гг. индекс промышленного производства (по отношению к 1995 г.) составил 96,9 % в среднем по промышленности, в нефтеперерабатывающей промышленности такой индекс был равен 100,2 %. То есть индекс промышленного производства в нефтеперерабатывающей промышленности был больше такого индекса в среднем по промышленности в 1,03 раза.

Таблица 3.9

Краткосрочные финансовые вложения предприятий по отраслям

промышленности, млрд. руб. (неденоминированных)

          Причем если в 1997 гг. индекс цен производителей (по отношению к 1995 г.) в среднем по промышленности составил 135,0 %, то в нефтеперерабатывающей промышленности – 159,0 %. То есть индекс цен производителей в нефтеперерабатывающей промышленности был больше такого индекса в среднем по промышленности в 1,18 раза.

          Анализ официальных статистических данных о краткосрочных финансовых вложениях 1 предприятий нефтеперерабатывающей промышленности говорит о том, что в 1995-1997 гг. краткосрочные финансовые вложения таких предприятий росли гораздо быстрей, чем в целом по промышленности. Если номинальные краткосрочные финансовые вложения в целом по народному хозяйству составляли в 1995 г. – 20197 млрд. руб. (неденоминированных), 1996 г. – 30692 млрд. руб., 1997 г. – 61748 млрд. руб., т.е. увеличились в 3,1 раза, то такие финансовые вложения в нефтеперерабатывающей промышленности составляли в 1995 г. – 224 млрд. руб., 1996 г. – 359 млрд. руб., 1997 г. – 1524 млрд. руб., т.е. увеличились в 6,8 раза.

          Нетрудно подсчитать, что отказ нефтеперерабатывающих предприятий от краткосрочных финансовых вложений, например, в 1997 г., позволил бы к инвестициям в основной капитал в размере 3668 млрд. руб. (табл. 3.7) добавить еще 1524 млрд. руб. (табл. 3.9) и тем самым довести суммарные инвестиции в основной капитал до 5192 млрд. руб. Причем пересчет этой величины с учетом среднего индекса цен говорит о том, что в этом случае физический объем инвестиций в основной капитал в нефтеперерабатывающую промышленность в 1997 г. составили бы 102, % от уровня таких инвестиций в 1995 г., т.е. почти бы не изменились.

          По мнению автора, недоинвестирование собственного производства предприятиями нефтеперерабатывающей промышленности в 1996-1997 гг. стало одной из основных причин того, что в течение 1996-2002 гг. рост промышленного производства нефтеперерабатывающей отрасли отставал от среднего роста производства по промышленности в целом. Например, если индекс производства в 2002 г. (1995 г. = 100 %) составил: в среднем по промышленности – 126 %, то в нефтеперерабатывающей промышленности этот индекс составил – 107 %.

          В-третьих, устойчивый рост курса акций данного предприятия на фондовом рынке позволяет увеличить финансовых ресурсы (собственный инвестиционный фонд) данного предприятия за счет дополнительной эмиссии акций, что расширяет возможности данного предприятия по модернизации производства и тем самым повышает его конкурентоспособность относительно других предприятий.

          Из этого вытекает, что сама конъюнктура на фондовом рынке является фактором, оказывающим влияние на величину собственных реальных инвестиций предприятий.

           Говоря о конъюнктуре на фондовом рынке, необходимо учитывать, что в значительной степени она определяется деятельностью спекулянтов ценными бумагами. При этом целью деятельности таких спекулянтов является извлечение максимальной прибыли от торговли ценными бумагами на рынке.

          Кроме этого следует учитывать и то, что деятельность наиболее влиятельных рыночных спекулянтов на российском фондовом рынке носит согласованный характер, т.е. речь идет об элементарном сговоре. Целью такого сговора является создание на рынке «ценовой волны», которая и позволяет спекулянтам извлекать прибыль от купли-продажи ценных бумаг. В пользу этого утверждения свидетельствует то нередко аномальное поведение российского рынка ценных бумаг, которое отмечают многие эксперты.

          Таким образом, возникает «конфликт интересов» между государством, стремящимся обеспечить стабильное и сбалансированное развития экономики, и фондовыми спекулянтами, в минимальной степени озабоченными проблемами государства.

          По мнению автора, одной из основных причин нестабильности российского фондового рынка является не ограничиваемая государством свобода взвинчивания (уменьшения) курсов акций российских компаний независимо от результатов их хозяйственной деятельности, в т.ч. независимо от размера выплачиваемых акционерам дивидендов.          

          Из теории образования цен на фондовом рынке известно, что в случае, когда средняя депозитная ставка коммерческих банков больше нуля,  цена акции (Ц акц.) определяется по формуле:

                                                 ДИВ   

                       Ц акц.  =       ________    х 100,                                                 (3.9)

                                                 К деп.                     

где ДИВ – дивиденды, выплаченные данным акционерным обществом по акции, руб.; К деп. – величина средней депозитной ставки коммерческих банков на рынке банковских услуг, %.

          Из уравнения 3.9 видно, что с точки зрения здравого смысла акции компаний, которые не выплачивают дивиденды своим акционерам, ценности иметь не должны. Однако в настоящее большая часть акций, обращающихся на рынке, представлена компаниями, которые не выплачивают дивиденды своим акционерам.

           Одной из причин такого парадокса является  другой подход к обоснованию курса акций. В основе этого подхода лежит оценка стоимости активов данного акционерного общества в случае прекращения его деятельности. То есть речь идет о части имущества, которое должно достаться владельцу акции в случае прекращения деятельности общества и продаже всех его активов.

          Вместе с тем, именно игнорирование прав акционеров на получение регулярных дивидендов по акциям является причиной создания благоприятной среды для фондовых спекулянтов. Поскольку первый подход оценки рыночного курса акций опирается на объективно существующие факторы (размер выплаченных дивидендов по акции и величина средней депозитной ставки коммерческих банков на рынке банковских услуг), которые можно использовать при совершенствовании нормативного механизма государственного регулирования фондового рынка.

          Таким образом, внесение в законодательство нормы, предусматривающей налогообложения разницы между доходом от продажи акции и ее реальным курсом (т.е. курсом, рассчитанном на основании уравнения 3.9 с учетом фактически выплаченных данным акционерным обществом дивидендов по акции), а также обязательную выплату дивидендов по акции в размерах не ниже тех, что были бы получены акционерами при размещении уставного капитала на депозитных счетах коммерческих банков 1, могли бы значительно сузить возможности спекулянтов на фондовом рынке. И тем самым остановить не обусловленное естественными рыночными процессами пополнение собственных средств (собственного инвестиционного фонда) тех предприятий, высокая котировка акций которых является результатом целенаправленной деятельности фондовых спекулянтов.

          ГЛАВА 4. ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ СВОБОДЫ  

          ВВЕДЕНИЯ В ОБРАЩЕНИЕ ФИКТИВНЫХ ТОВАРОВ

          И ДЕНЕЖНЫХ СУРРОГАТОВ

          4.1. Концепция государственного регулирования свободы введения  в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов

          Выше было установлено, что свобода введения в обращение отдельными лицами фиктивных товаров и денежных суррогатов ведет к нарушению ценовых пропорций на рынке реальных товаров (в первую очередь, товаров производственного назначения); нарушению эквивалентности товарно-денежного обмена; неестественному перераспределению собственных инвестиций (доходов, инвестиционных фондов) предприятий на отраслевом уровне и т.д.

          Из этого вытекает, что в целях оптимального развития реального сектора экономики государство должно регулировать свободу введения в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов. Другими словами, речь идет о регулировании реальности (фиктивности) товарно-денежных отношений.

           При этом необходимо учитывать, что государственное регулирование реального производства на основе ограничения свободы торговли фиктивными товарами и использования денежных суррогатов является косвенной формой регулирования, т.к. воздействие государства на потоки собственных инвестиций предприятий осуществляется посредством воздействия на потоки предметов торговли (включая фиктивные товары) и средств обмена (включая денежные суррогаты).

          В свою очередь, государственное регулирование свободы торговли фиктивными товарами и использования денежных суррогатов предусматривает формирование (совершенствование) соответствующего регулятора, в частности, нормативного механизма регулирования.

          Причем необходимо учитывать, что нормативный механизм государственного регулирования представляет собой не только совокупность определенных норм, установленных государством, но и отсутствие в нормативных актах норм, обязательных, с точки зрения, права. Например, отсутствие в правовых актах государства запрета на использование при расчетах фальшивых денег.

          Формирование (совершенствование) указанного нормативного механизма невозможно без разработки концепции государственного регулирования свободы введения в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов. В целом предлагаемая автором концепция государственного регулирования свободы торговли фиктивными товарами и использования при расчетах денежных суррогатов сводится к тому, чтобы, ограничив торговлю фиктивными товарами, а также бартерный обмен, полностью исключить использование при расчетах денежных суррогатов. Более терпимое отношение к введению в обращение фиктивных товаров объясняется тем, что приобретение отдельными субъектами рынка предметов торговли в виде фиктивных товаров, в первую очередь, отражается на имущественном положении  самих покупателей «мыльных пузырей» (речь идет о перераспределении реальной собственности между продавцами и покупателями фиктивных товаров в пользу первых). У таких покупателей есть альтернатива: приобретать данный фиктивный товар или отказаться от его покупки. В то время как использование отдельными участниками рынка в качестве платежного средства фиктивных денег, уменьшающее реальную покупательную способность национальной валюты и тем самым наносящее вред имущественным интересам другим субъектам рынка – владельцам реальных денег, последних такой альтернативы лишает.  

          Причем тут необходима одна оговорка. Во избежание дестабилизации рынка, государством должен быть установлен переходный период, в течение которого будет осуществляться плавный переход к регулированию фиктивных товарно-денежных отношений, согласно предложенной концепции. По мнению автора, переход к такому регулированию фиктивных товарно-денежных отношений должен составлять не менее 5-10 лет. На этот период может быть разрешена торговля всеми известными видами  фиктивных товаров при полном запрете на использование в качестве платежных средств денежных суррогатов.

          Во-первых, в соответствии с предлагаемой автором концепцией государственного регулирования введения в обращения фиктивных товаров  предлагается установить перечень фиктивных товаров, которые могут выступать в качестве предмета торговли.

          По мнению автора, основу этого перечня могут составлять все узаконенные в настоящее время ценные бумаги, производные финансовые инструменты, фьючерсы и инвалюта (частично). Эта мера направлена на ограничение «разбухания» рынка фиктивных товаров за счет введения в обращение отдельными участниками рынка новых видов фиктивных товаров, наподобие билетов МММ, которые были введены в обращение в начале 90-х. Другие фиктивные товары на отечественном рынке (исключая переходный период) продаваться не должны. Все сделки купли-продажи с такими предметами торговли должны признаваться недействительными со всеми вытекающими для участников сделок экономическими последствиями.

          Во-вторых, предлагается уменьшить долю фиктивных товаров в обращение путем регламентации частоты сделок купли-продажи с отдельными фиктивными товарами (за исключением фиктивных товаров в виде инвалюты, приобретаемой с целью ее использования в качестве инструмента сбережения накоплений).    

          Для этого предлагается установить предельную частоту сделок купли-продажи для данного вида фиктивных товаров (например, данная акция российских предприятий может быть реализована не чаще чем один рак в квартал). Помимо стабилизации реальной покупательной способности рубля указанная мера должна затруднить манипулирование ценами на фондовом рынке, уменьшить привлекательность спекуляций фиктивными товарами и тем самым увеличить приток инвестиций в реальное производство.

          В-третьих, предлагается исключить из обращения фиктивные товары (ценные бумаги), выписанные на предъявителя.

          Указанная мера позволит более эффективно контролировать частоту сделок купли-продажи данного фиктивного товара, в то время как при купле-продаже фиктивных товаров, выписанных на предъявителя, обеспечить эффективный контроль частоты таких сделок крайне проблематично.

          В-четвертых, в целях более эффективного контроля частоты сделок с фиктивными товарами предлагается подвергнуть нумерации наиболее распространенные  на рынке фиктивные товары (акции, векселя, облигации, производные финансовые инструменты и т.д.) на основании предельно упрошенной государственную регистрацию всех сделок с такими фиктивными товарами. При этом государственная регистрация сделок с фиктивными товарами предусматривает создание единого государственного реестра фиктивных товаров, который позволит установить как дату выпуска (приобретения) данного фиктивного товара, так и имя его владельца.

          В-пятых, для ограничения экспансии «товаров из будущего» на рынке предлагается установить предельный срок поставки реальных товаров покупателю.

           Одну из наиболее сильных опасностей для реального товарно-денежного баланса на рынке представляет торговля «товарами из будущего», т.е. обязательствами по поставке реальных товаров, которые в момент купли-продажи указанных обязательств в обращении отсутствуют. Теоретически в качестве таких товаров могут выступать обязательства по поставке реальных товаров, которые только будут произведены через десять, двадцать, тридцать лет и т.д. По мнению автора, такой срок должен составлять не более 3-5 лет. Скажем, если сделка купли-продажи обязательства на поставку партии нефти заключается в 2010 г., то нефть должна быть поставлена покупателю не позднее 2015 г.

          В-шестых, в целях борьбы с экспансией фиктивного акционерного капитала, т.е. с увеличением количества акционерных обществ с «дутым» капиталом, предлагается дополнение законодательства нормой, требующей от учредителей акционерных обществ внесение своего вклада в уставной капитал этих обществ исключительно в виде реальных товаров или реальных денежных средств.

         В-седьмых, в целях уменьшения привлекательности фиктивных товаров как объектов инвестирования является внесение изменений в законодательство по поводу учета стоимости фиктивных товаров.

          Суть этих изменений в следующем. Все фиктивные товары должны отражаться в балансе предприятия (раздел «Активы») с учетом их реальной стоимости, т.е. равной нулю. При этом специфика учета фиктивных стоимостей требует, чтобы и величина «Пассивов» была уменьшена на величину номинальной стоимости фиктивных товаров (речь идет о цене, по которой были приобретены «мыльные пузыри»). Указанная норма позволит инвесторам получить более точную информацию о реальном имуществе данного предприятия.

          В-восьмых, предлагается введение ограничений на торговлю  фиктивными товарами в виде облигаций и векселя, не обеспеченных залоговой массой в виде реальных товаров или законных денежных средств.

          Выпуск (выписывание) указанных ценных бумаг, как корпоративных, так и государственных, возможен лишь в том случае, если он обеспечен залоговой массой в виде реальных товаров или реальных денежных средств. При этом на период существования облигации или векселя использование залоговой массы в качестве предмета торговли или платежного средства должно быть исключено. Таким образом, на период владения облигацией или векселем владелец этих ценных бумаг получает в собственность залоговую массу, обремененную невозможностью распоряжаться последней. Указанная норма призвана сузить возможности тех хозяйствующих субъектов, которые используют одно и тоже имущество в качестве залоговой массы при выпуске нескольких серий облигаций или выписывании разных векселей. По мнению автора, информация о составе залоговой массы, обеспечивающей выпуск данного вида ценных бумаг, должна отражаться на самих облигациях. Эта мера позволит значительно уменьшить количество злоупотреблений в сфере эмиссии и обращения ценных бумаг.

          Кроме этого, предлагается введение нормы, ограничивающей предоставление заемных денежных средств на беззалоговой основе. В частности, речь идет о залоге в форме фиктивного товара. Если у заемщика необходимая залоговая масса отсутствует, необходимое имущество он сможет получить на основе  лизинга.

          В-девятых, предлагается в перспективе установить 100 % норматив обязательной продажи валютной выручки экспортеров.

           Существующая в настоящее время свобода продажи валютной выручки экспортерами, по мнению автора, не соответствует динамике рыночных процессов и может привести к резким колебаниям обменного курса рубля в перспективе.

          Как уже отмечалось выше, с позиции стабилизации реальной покупательной способности рубля по отношению к импортным товарам, резиденты вправе приобретать иностранную валюту лишь с целью непосредственного использования ее в качестве платежного средства при покупке импортных товаров. Рекомендуется установить налоговую ставку в размере 5-10 % от величины приобретаемой инвалюты. Причем следует подчеркнуть, что лица, приобретающие инвалюту с целью приобретения импортных товаров, от уплаты такого налога освобождаются.       

          В-десятых, предлагается законодательно установить предельный размер государственных золотовалютных резервов (фондов), а также динамику их пополнения.

          4.2. Совершенствование нормативного механизма государственного

          регулирования свободы введения в обращение фиктивных товаров

          и денежных суррогатов в России

          Говоря о совершенствовании нормативного механизма воздействия государства на торговлю фиктивными товарами и использование при расчетах денежных суррогатов, следует учитывать, что до настоящего времени  в Российской Федерации в соответствующих государственных актах отсутствует целостный подход к обеспечению стабильности цен  на внутреннем рынке реальных товаров. В российском законодательстве отсутствует не только система правовых норм, обеспечивающих устойчивое обращение реальных товаров и реальных (законных) денег, но и такие понятия как «реальный товар», «реальные деньги», «фиктивный товар», «фиктивные деньги», «реальная стоимость», «фиктивная стоимость» и т.д.

         Отсутствие в государственных правовых актах норм, ограничивающих введение в обращение фиктивных товаров и денежных суррогатов, составной частью которых является узаконенная государством трактовка указанных понятий, ведет к дестабилизации цен, реальных доходов, потоков собственных реальных инвестиций в национальной экономике. И в этой связи разработка нормативного механизма регулирования обращения фиктивных товаров и денежных суррогатов, по мнению автора, должна начаться с введения этих терминов (с их трактовкой) в соответствующие нормативные акты государства: Конституцию Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации и т.д.

          С позиции обеспечения эквивалентного товарно-денежного обмена, участники обмена могут свободно вступать в отношения обмена исключительно по поводу обмена реальными товарами. Периодическое введение (выведение) из обращения фиктивных товаров нарушает товарно-денежный баланс на рынке. Следствием этого становится изменение рыночных цен на реальные товары, покупательной способности рубля и реальных доходов (инвестиционного фонда) производителей. Из этого вытекает, что российское законодательство должно свести торговлю фиктивными товарами до минимума.

          Говоря об ограничении торговли фиктивными товарами, необходимо учитывать, что одним из наиболее распространенных способов «производства» фиктивных товаров является беззалоговое кредитование. Предоставление кредитором денежных средств заемщику на беззалоговой основе есть не что иное, как продажа заемщиком кредитору фиктивного товара в виде обязательства вернуть заемные средства в будущем. Таким образом, с позиции эквивалентного обмена, сделки беззалогового кредитования должны быть лишены права на существование.

          Причем беззалоговым кредитованием должно быть признано не только предоставление кредитором заемщику заемных средств на безвозмездной основе, но и использование в качестве предмета залога фиктивных товаров.

          Беззалоговое кредитование может быть разрешено лишь в том случае, если заемщиком является государство. Однако и в этом случае законодательством должен быть предусмотрен залоговый фонд (обеспечение) в виде реальных товаров, собственником которых является государство. В обстоятельствах, когда государство не сможет вовремя рассчитаться со своими кредиторами, эти реальные товары пойдут на выплату государственного долга.

          Не менее распространенным способом «производства» фиктивных товаров является выпуск производных финансовых инструментов – вторичных фиктивных товаров (например, опциона на покупку акции). То есть речь идет об объектах обмена в виде права собственности на фиктивный товар, собственником которого покупатель данного фиктивного товара (например, акции) становится только в будущем. Причем следует учитывать, что теоретически фиктивные товары могут быть не только вторичные, но и третичные, четвертичные и т.д. Например, третичным фиктивным товаром может стать опцион на покупку опциона на данную акцию.  И в этой связи, по мнению автора, государство должно ввести норму, ограничивающую введение в обращение вторичных фиктивных товаров путем строгой регламентации номенклатуры фиктивных товаров, которые могут продаваться на российском рынке.

          Одним из наиболее спорных в теории права является вопрос о праве собственности на предмет залога. До настоящего времени при получении кредита на основе залога российское гражданское законодательство оставляет за залогодателем право собственности на предмет залога на срок действия договора залогового кредитования. Причем, даже предусмотренная Законом РФ «О залоге» норма, предусматривающая передачу предмета залога залогодержателю (речь идет о закладе), последнего собственником предмета залога на срок кредитования не делает.

          Указанный взгляд на отношения по поводу права собственности на предмет залога, во-первых, ведет к возникновению у залогодержателя при составлении баланса фиктивных товаров в виде обязательства залогодателя по возврату заемных средств, а во-вторых, становится источником многочисленных злоупотреблений. В частности, связанных с использованием одного и того же имущества в качестве предмета залога при получении заемных средств у разных кредиторов.  

          По мнению автора, в российское гражданское законодательство должна быть внесена норма, однозначно свидетельствующая о том, что на срок действия договора о залоговом кредитовании собственником предмета залога (без права его реализации) является кредитор. Указанная норма значительно оздоровит обстановку в денежно-кредитной сфере, т.к. любые действия заемщика по распоряжению предметом залога, не согласованные с кредитором, будут расцениваться как мошенничество.

          Кроме этого, одной из наиболее действенных мер по нормализации обстановки в денежно-кредитной сфере может стать государственная регистрации всех имущественных сделок, включая сделки залогового кредитования. Создание института государственной регистрации имущественных сделок позволит, во-первых, контролировать степень реальности объектов обмена (предметов залога), а во-вторых, исключит мошеннические действия по продаже (сдаче в аренду, использованию в качестве предмета залога) одного и того же имущества. При этом сама процедура государственной регистрации имущественных сделок должна быть предельно упрощена.

          Не менее спорным в теории права является вопрос и о том, кто является собственником товаров, переданных продавцом покупателю на условиях отсрочки платежа (т.е. речь идет о товарном кредитовании). Следствием этого становятся многочисленные злоупотребления в денежно-кредитной сфере, связанные с неоплатой товаров, полученных в форме товарного кредита.

          По мнению автора, в российское законодательство  должна быть внесена норма, указывающая на то, что до оплаты покупателем полученных в форме товарного кредита товаров собственником этих товаров остается продавец. Из этого вытекает, что невыплата покупателем продавцу соответствующих денежных сумм от продажи таких товаров должна квалифицироваться как мошенничество.

          «Товары из будущего». Основным признаком «товара из будущего» является отсутствие в природе объектов обмена в виде вещей, услуг и информации в момент купли-продажи данного объекта обмена. Обычно право собственности на «товар из будущего» вытекает из срочного договора купли-продажи, по которому одна сторона обязуется поставить, а другая – получить определенное количество реальных товаров, по установленной цене и в оговоренные сроки. При этом свободное обращение  данных фиктивных товаров может быть реализовано путем уступки права требования по данному договору приобретателя «товара из будущего» другому лицу.

          Таким образом, ограничение свободного обращения на рынке «товаров из будущего» может быть реализовано, как минимум, в трех направлениях.    

         Во-первых, по истечении переходного периода в гражданское законодательство должна быть внесена норма, ограничивающая заключение договоров купли-продажи реальных товаров, не существующих в природе в момент заключения договора купли-продажи таких товаров.

         Исключение может быть сделано лишь для тех «товаров из будущего», которые используются при получении кредита в качестве залоговой массы (скажем, урожай пшеницы или улов рыбы будущего года). Однако в случае использования «товаров из будущего» в качестве залоговой массы кредитор должен лишаться права свободной продажи такой залоговой массы на рынке. При таком подходе право собственности на залоговую массу в виде «товаров из будущего» может перейти от одного лица к другому лишь в случае смерти (или прекращения деятельности) кредитора, предоставившего кредит под залог в виде фиктивных товаров. Причем, для того, чтобы предупредить возможные злоупотребления в кредитной сфере, связанные с предоставлением кредита под залог в виде «товаров из будущего», законодательство должно предусмотреть обязательное страхование сделок кредитования указанного вида.    

          Во-вторых, из российского законодательства, в частности, из Гражданского кодекса РФ, должна быть исключена норма, допускающая свободную уступку прав требований долга по сделке купли-продажи «товаров из будущего».

          Дело в том, что уступка прав требования выполнения обязательств по договору купли-продажи «товаров из будущего» по своему экономическому содержанию является продажей этих товаров на вторичном рынке «товаров из будущего». Чтобы не допустить введение в обращение этого вида фиктивных товаров, как и в предыдущем случае, законодательство должно позволить переход права собственности на «товары из будущего» лишь в случае смерти (или прекращения деятельности) собственников «товаров из будущего».

          В-третьих, законодательные ограничения должны коснуться и возможности свободного перевода долга в виде обязательства по поставке «товаров из будущего» продавцом этих товаров, т.е. речь идет о смене кредиторов у данного заемщика (с позиции реального товарно-денежного обмена такой покупатель выступает в роли кредитора продавца «товара из будущего»).

         Для покупателя «товара из будущего» уже сама возможность перевода долга заемщиком на третье лицо есть не что иное, как уступка прав требования долга этому третьему лицу. Поскольку перевод долга возможен лишь при согласии кредитора, такое согласие заемщик может получить у кредитора лишь в том случае, если это третье лицо компенсирует кредитору стоимость уже оплаченных последним «товаров из будущего».

          Ценные бумаги. Говоря о купле-продаже ценных бумаг, в первую очередь следует отметить, что термин «купля-продажа ценных бумаг» является абсолютно некорректным. С экономико-правовой точки зрения, «купля-продажа ценных бумаг» есть не что иное, как купля-продажа права, закрепленного данной ценной бумагой.  По мнению автора, использование термина «бумага» преследует цель – придать сделкам купли-продажи прав, закрепленных ценной бумагой, иллюзию купли-продажи чего-то реального: указанная манипуляция с понятиями усиливает привлекательность ценных бумаг как объектов инвестирования среди рядовых инвесторов.

          В этой связи законодательство должно содержать норму, предписывающую информировать покупателей ценных бумаг о приобретении ими в момент купли-продажи прав собственности не на реальное, а на фиктивное имущество.  Такая информация может носить характер предупреждения Министерства финансов РФ (подобно тому, как Министерство здравоохранения РФ предупреждает о вреде курения). Например: «Министерство финансов Российской Федерации предупреждает, что ценные бумаги являются фиктивным товаром, последующее приобретение равного по стоимости реального имущества покупателю ценной бумаги не гарантируют». Такая информация должна быть отражена как на самих ценных бумагах, так и сопровождать рекламу ценных бумаг.

          По характеру имущественных правоотношений ценные бумаги можно разделить на две группы: кредитные (облигация, вексель) и кооперационные (акция). Причем, если при выполнении требований эквивалентного обмена (речь идет о кредитовании под залог в виде реальных товаров) кредитные ценные бумаги перестают существовать сами по себе, то кооперационные ценные бумаги, являясь неизменным спутником хозяйственной кооперации, из сферы имущественных правоотношений не могут быть выведены в принципе.

          Акция. Как уже отмечалось в четвертой главе, свободная купля-продажа акций на вторичном рынке ценных бумаг ведет к нарушению реального товарно-денежного баланса на рынке. Таким образом, в целях стабилизации реальной покупательной способности рубля обращение акций на вторичном рынке должно быть минимизировано.

         Причем следует учитывать, что в случае выхода из акционера из акционерного общества реальный товарно-денежный баланс на рынке может быть сохранен лишь в том случае, когда акционер получает соответствующую долю своего имущества, внесенного в уставный фонд непосредственно от акционерного общества. Таким образом, в законодательство должна быть включена норма, которая обязывает хозяйственное общество по требованию участника (акционера) общества, в установленные сроки, напрямую возвращать ему соответствующую его акциям (паю) долю в составе собственных средств общества, исходя из рыночной стоимости последних.

          Одновременно российское законодательство должно предусмотреть ряд ограничений на обращение данного вида ценных бумаг, что свести негативные последствия от обращения фиктивных товаров на рынке до минимума.

          Во-первых, российское законодательство должно предусмотреть максимальную частоту сделок купли-продажи данной акции, которую можно совершать в течение определенного промежутка времени.

          Во-вторых, государство должно бороться с завышением (занижением) цен на ценные бумаги, которое, часто являясь результатом целенаправленной деятельности фондовых спекулянтов, ведет к повышению привлекательности фиктивных товаров как объектов инвестирования и оттоку инвестиций из реального сектора экономики.

          С этой целью предлагается, как уже отмечалось выше, введение налога на разницу между рыночным курсом акций данного эмитента и стоимостью соответствующей этой акции доли собственного имущества данного акционерного общества. Причем стоимость собственного имущества акционерного общества должна рассчитываться на основании величины выплаченных обществом дивидендов и средних депозитных ставок российских коммерческих банков за соответствующий период.

            Облигация. Согласно предложенной концепции государственного регулирования введения в обращение фиктивных товаров торговля облигациями, в принципе, разрешается. Однако при этом как на сами облигации, так и на торговлю ими должен быть наложен ряд ограничений.

          Во-первых, при выпуске облигаций данным субъектом хозяйственной деятельности  первые должны быть обеспечены залоговой массой в виде реальных товаров. В случае невозможности эмитента облигации выполнять обязательства по ней, указанная залоговая масса пойдет на уплату долгов кредиторам (владельцам облигаций).

          При этом следует исходить из того, что на срок действия облигации собственником этой залоговой массы являются владельцы облигаций. Из этого вытекает, что сам эмитент облигации распоряжаться залоговой массой не вправе. Равно как не вправе он использовать одно и тоже имущество в качестве залоговой массы при выпуске нескольких серий облигаций. По мнению автора, информация о составе залоговой массы, обеспечивающей выпуск данного вида ценных бумаг, должна отражаться на самих облигациях. Эта мера позволит значительно уменьшить количество злоупотреблений в сфере эмиссии и обращения ценных бумаг.      

          Во-вторых, как и в случае обращения акций на фондовом рынке, российское законодательство должно предусмотреть максимальную частоту сделок купли-продажи данной облигации, которую можно совершать в течение определенного промежутка времени.

          Опцион. По своему экономическому содержанию опцион на акцию как объект обмена является вторичным фиктивным товаром. По мнению автора, по истечении переходного периода на принципы реального товарно-денежного обмена обращение вторичных фиктивных товаров на рынке необходимо практически свести к минимуму. Из этого вытекает, что в российское гражданское законодательство должна быть внесена норма, ограничивающая куплю-продажу опциона на акцию.

          Вексель. Согласно предложенной концепции государственного регулирования введения в обращение фиктивных товаров торговля векселями, в принципе, разрешается. Однако при этом как на сами векселя, так и на торговлю ими должен быть наложен ряд ограничений.

          Во-первых, каждый вексель должен быть обеспечен залоговой массой в виде реальных товаров. В случае невозможности векселедателя выполнять обязательства по векселю, указанная залоговая масса пойдет на уплату долгов кредиторам (векселеполучателям). По мнению автора, как и в случае выпуска облигации, информация о составе залоговой массы, обеспечивающей выпуск данного векселя, должна отражаться на самом векселе.

          Во-вторых, российское законодательство должно предусмотреть максимальную частоту сделок купли-продажи данного векселя, которую можно совершать в течение определенного промежутка времени. По мнению автора, эта частота должна быть, как минимум, на порядок меньше средней частоты сделок купли-продажи имущества производственного назначения, соизмеримого по стоимости с величиной денежных средств, выплата которых предусмотрена данным векселем.

          Сберегательная книжка на предъявителя. Как уже отмечалось во второй главе, теоретически форму фиктивного товара может принять и сберегательная книжка на предъявителя. По мнению автора, в российское законодательство должна выть включена норма, исключающая возможность выпуска таких сберегательных книжек.

          Право требования долга, вытекающее из обязательств по договору.

          Обращение на рынке фиктивных товаров в виде вытекающего из обязательств по договорам права требования долга (объектом таких прав может быть имущество, как в виде товаров, так и денег) реализуется путем уступки кредитором этого права другому лицу. (Указанная норма предусмотрена статьей 382 Гражданского кодекса РФ.) Таким образом, данный фиктивный товар неразрывно связан с долговыми обязательствами по конкретному договору.

        Вместе с тем, необходимо подчеркнуть, что при выполнении требований, предъявляемых к реальному кредитованию (когда заемные денежные средства передаются только под залог в виде реальных товаров), понятие «долгового обязательства» перестает существовать само по себе. Единственное обязательство, которое возникает при такой сделке – это обязательство кредитора вернуть заемщику залог при условии возврата заемщиком кредитору заемных средств согласно условиям договора.  

          Таким образом, исключение из законодательства нормы, допускающей свободную уступку права требования долга, вытекающего из обязательств по договору, уже само по себе исключает возможность возникновения и последующего обращения данного фиктивного товара на рынке.

          С уступкой права требования долга неразрывно связана такая сделка как перевод долга, который допускается при согласии кредитора. (В российском законодательстве возможность перевода должником своего долга на другое лицо, закреплена в статье 391 Гражданского кодекса РФ.) На первый взгляд может показаться, что смена кредитора не ведет к возникновению фиктивного товара. Однако понятно, что безвозмездно отказываться от права требования долга кредитор не станет. Он может дать свое согласие на перевод долга третьему лицу, если предварительно между кредитором и этим третьим лицом будет достигнута договоренность о компенсации кредитору потерь, вызванных отказом последнего от права требования долга. То есть, по сути, речь идет о продаже кредитором права требования долга третьему лицу. В этой связи норма, допускающая свободный перевод должником своего долга на другое (третье) лицо, также должна быть исключена из законодательства.

          Следует учитывать, что право требования долга может выступать как в виде фиктивного товара, так и в виде фиктивных денег (посредством переуступки права требования долга его правообладатель может приобретать на рынке различные реальные товары). Таким образом, запрет на переуступку права требования долга исключает использование в качестве платежного средства и этого вида фиктивных денег.

          Инвалюта как фиктивный товар. Согласно предложенной концепции государственного регулирования введения в обращение фиктивных товаров, российское законодательство, в части торговли инвалютой, должно быть дополнено следующими нормами.

          Во-первых, резиденты вправе приобретать иностранную валюту лишь в целях непосредственного использования ее в качестве платежного средства при покупке импортных товаров.

          Согласно предлагаемым нормам, инвалюта может приобретаться резидентами лишь в том случае, если необходимость приобретения инвалюты вызвана необходимостью покупки иностранных товаров (вещей, услуг, информации). В частности, свободный доступ в инвалюте могут иметь лишь резиденты, отправляющиеся в поездку за границу, а также резиденты, ввозящие в страну импортные товары.

          Следует отметить, что подобные рекомендации уже предлагались российскими экономистами. В частности, член-корреспондент РАН С.Ю. Глазьев  считает, что иностранная валюта должна приобретаться исключительно в целях оплаты импортных контрактов. Кроме этого, в книге «Геноцид» он предлагает «введение ограничений на ввоз иностранной валюты по установленным нормативам для физических лиц, при запрете этих операций для юридических лиц, за исключением Центрального банка».

          Разумеется, указанные предложения можно будет реализовать на практике можно лишь при условии ужесточения валютного контроля. По мнению автора, купля-продажа всей поступающей в страну инвалюты должна осуществляться только на российской единой валютной бирже. Нарушение этого требования ведет к тому, что предложение инвалюты на валютной бирже уменьшается, следствием чего становится увеличение рыночного курса инвалюты по отношению к рублю.

          Причем к торгам на бирже целесообразно допускать лишь уполномоченные банки, которые приобретают инвалюту на основании заявок их клиентов – покупателей импортных товаров. В дальнейшем, после приобретения инвалюты на бирже, эти же уполномоченные банки будут использовать приобретенную ими инвалюту для оплаты импортных товаров, опираясь на поручения их клиентов. При этом ограничений на приобретение инвалюты в целях использования ее в качестве платежного средства при покупке иностранных товаров существовать не должно.

          Во-вторых, российские товары могут приобретаться как резидентами, так и нерезидентами  только за российские рубли. Нарушение этого требования ведет к уменьшению предложения иностранной валюты на валютной бирже, с одной стороны, и увеличению совокупной массы денег в обращении (за счет введения в обращение фиктивных денег в виде инвалюты), с другой.  Следствием этого становится уменьшение рыночного курса российского рубля и рост цен на российские товары, сопровождаемый нетрудовым перераспределением собственности.

          На переходный период может быть сохранена практика продажи российскими предприятиями экспортируемых товаров за иностранную валюту. Однако в этом случае вся инвалютная выручка предприятий экспортеров должна поставляться на внутренний валютный рынок в полном объеме. То есть фактически речь идет об установлении норматива обязательной продажи инвалютной выручки в размере 100 %. Такого же мнения и С.Ю. Глазьев, который считает необходимым «введение обязательной продажи валютной выручки экспортеров Центральному банку». Причем в законодательство должна быть внесена норма, лишающая экспортеров права направлять инвалютную выручку на приобретение импортных товаров до того, как эта выручка поступит на внутренний валютный рынок. Нарушение этого требование ведет к уменьшению предложения инвалюты на внутреннем валютном рынке, сопровождаемому теми негативными последствиями, о которых говорилось выше.

          В-третьих, установление норматива государственных золотовалютных резервов должно быть отнесено к исключительной компетенции Законодательного Собрания Российской Федерации.

          Как уже отмечалось в первой главе, по своему экономическому содержанию, приобретение резидентами иностранной валюты с целью формирования сокровищ аналогично дарению покупателями инвалюты соответствующих по стоимости реальных товаров стране, выпустившей данную инвалюту в обращение. В этой связи размер государственных валютных резервов имеет исключительно важное значение для экономики: избыточный размер валютных резервов ведет к недопоставке в страну реальных импортных товаров, включая средства производства, что негативно отражается не только на реальном товарно-денежном балансе, но и на экономическом развитии страны в целом.

          При этом одним из наиболее дискуссионных является вопрос о допустимой величине золотовалютных государственных резервов с учетов устойчивого развития экономики. По мнению, члена-корреспондента РАН С.Ю. Глазьева, которое он приводит в книге «Геноцид», величина валютных резервов страны должна составлять 20-30 млрд. долл. Такого же мнения и доктор экономических наук Г. Фетисов, который считает, что  резервы в объеме 25 млрд. долл. удовлетворяют всем необходимым критериям минимальных величин резервов [29]. По мнению автора, предельная величина золотовалютных резервов должна составлять величину, равную внешнему долгу государства плюс 50-100 млрд. долл. [12].

          С позиции эквивалентного обмена, исключительно важное значение играют способы использования избыточных золотовалютных резервов Центробанка. Как уже отмечалось ранее, по своим экономическим последствиям дополнительная эмиссия денег Центробанком с целью формирования золотовалютных резервов, ведущая к уменьшению покупательной способности национальной валюты, есть скрытая форма  налогообложения владельцев денежных сбережений (в наличном или безналичном виде). С учетом того, что Центробанк – есть орган государственной власти, можно утверждать, что золотовалютные резервы принадлежат всем гражданам страны.

           В принципе, возможны лишь два подхода к использованию золотовалютных резервов с целью развития народного хозяйства:

-         государство напрямую кредитует накопленной инвалютой народное хозяйство;

-         государство приобретает на инвалютные резервы импортные товары (в первую очередь, средства производства) и на их основе создает государственные предприятия или безвозмездно передает гражданам (например, если речь идет о медикаментах). 

          С позиции международного эквивалентного обмена, правомерным может быть признан лишь второй подход, поскольку первый ведет к нарушению реального товарно-денежного баланса на рынке.

           Необходимо отметить, что не все экономисты разделяют такой взгляд на экономическую природу золотовалютных резервов и пути их использования в целях развития народного хозяйства. Немало экономистов предлагают использовать золотовалютные резервы для прямого кредитования народного хозяйства. В свою очередь это вызывает справедливую критику со стороны противников первого подхода к использованию золотовалютных резервов. В частности, говоря об избыточных резервах в размере 100 млрд. долл., Г. Фетисов отмечает: «Но это не означает, что ЦБ России может потратить данные средства на расширение внутреннего кредита, продав, например, их на валютной бирже» [29. С. 55] . Об этом же говорит и доктор экономических наук В. Мау пишет: «Поиск средств для бюджетной экспансии побуждает некоторых экспертов и политиков обращать внимание на два источника средств – Стабилизационный фонд и золотовалютные резервы. Предложение об использовании последних является откровенно экзотическим, свидетельствующим о непонимании природы резервирования: использование золотовалютных резервов тождественно прямому кредитованию Цетробанком народного хозяйства, поскольку рублевая масса, соответствующая резервам, уже была эмитирована при покупке иностранной валюты. Фактически предлагается  использовать те же валютные ресурсы для выпуска рублей вторично, что становится необеспеченной эмиссией» [19. С. 22].

          Однако справедливости ради следует отметить, что и Г. Фетисов и В. Мау не анализируют второй подход к использованию избыточных государственных золотовалютных резервов в целях развития народного хозяйства. Вместе с тем, с позиции обеспечения эквивалентного обмена, все избыточные золотовалютные резервы, накопленные Центробанком, должны быть направлены на развитие реального сектора народного хозяйства, но только путем приобретения на них реальных импортных товаров, в первую очередь, импортных средств производства. Только при таком условии реальный товарно-денежный баланс, существовавший на рынке до образования избыточных инвалютных резервов, может быть восстановлен.

          Кроме этого, по мнению автора, совершенно недопустима ситуация, когда ограниченная группа лиц, принадлежащих к так называемым «денежным властям» самостоятельно принимает решение о том, какой должна быть величина государственных валютных резервов и путях их использования. В этой связи в законодательство должна быть внесена норма, относящая установление величину государственных золотовалютных резервов и путей их использования к исключительной компетенции Законодательного Собрания Российской Федерации.

          В-четвертых, необходимо законодательное уточнение роли Банка России в обеспечении устойчивости покупательной способности рубля.

          Согласно статьи 3 Федерального закона РФ «О Центральном банке Российской Федерации Банке России)», одной из целей деятельности Центрального банка России является обеспечение устойчивости рубля. Вместе с тем, само по себе «обеспечение устойчивости рубля» еще не гарантирует обеспечение международного эквивалентного обмена. Дело в том, что устойчивость рубля можно обеспечивать как минимум в двух случаях: когда рыночный курс рубля соответствует  паритетному курсу и когда первый не соответствует второму. Такая некорректность в регламентации деятельности Банка России может стать причиной серьезных просчетов в экономической политике при установлении наиболее выгодной величины курса рубля.

          Кроме этого, следует учитывать, что в условиях инфляции, уровень которой выше инфляции в странах, выпустивших в обращение данную инвалюту, устойчивость рубля (т.е. речь идет о неизменности курса рубля по отношению к этой инвалюте) нельзя обеспечить в принципе.

          По мнению автора, в законодательство должна быть внесена норма, которая вместо «обеспечения устойчивости рубля» относит к числу основных целей Банка России обеспечение соответствия рыночного курса рубля паритетному. При таком подходе исчезает нетрудовое перераспределение реальной собственности, как на международном уровне, так и внутри страны – между экспортерами и неэкспортерами.

          В-пятых, в законодательство должна быть внесена норма, предусматривающая изъятие в пользу государства всех сверхдоходов, полученных экспортерами в результате уменьшения рыночного курса рубля по сравнению с реальным, путем установления соответствующего налога (сбора).

          Нарушение правил международного эквивалентного обмена становится причиной отклонения рыночного курса рубля от реального. Частичная продажа инвалютной выручки экспортерами, приобретение инвалюты резидентами в целях использования ее в качестве инструмента сбережения накоплений ведет к тому, что рыночный курс рубля становится намного меньше реального. По оценке автора, в 1999-2008 гг. относительное расхождение между рыночным и реальным (паритетным) курсами российского рубля составляло 5,0-1,3 раза. В частности, такого же мнения придерживаются эксперты ЦРУ и Мирового банка, утверждающие, что в 2002 г. рыночный курс российского рубля был меньше реального в 4,0 раза (газета «Известия» от 20 июня 2002 г.).

          Уменьшение обменного курса рубля позволяет экспортерам извлекать сверхдоходы от своей деятельности. Так, при продаже на российском валютном рынке лишь части инвалютной выручки к практически неизменному рублевому доходу от продажи инвалюты (он остается почти неизменным за счет увеличения курса инвалюты на рынке) добавляется еще и та часть инвалютной выручки, которая не была поставлена на российский валютный рынок. Таким образом, налогообложение сверхдоходов экспортеров, полученных в результате уменьшения рыночного курса рубля по сравнению с реальным, является механизмом компенсации имущественного ущерба, понесенного неэкспортерами из-за неоправданно высокого курса инвалюты.

          Следует добавить, что среди экономистов присутствует точка зрения, согласно которой завышенный курс иностранной валюты имеет для экономики позитивное значение, поскольку стимулирует развитие национального производства. В частности, и доктор экономических наук Г. Фетисов считает, что ревальвация рубля может привести к негативным последствиям для экономики: «еще больше снизится конкурентоспособность российских товаропроизводителей» [29. С.56]. Однако такая точка зрения не учитывает инерционность воспроизводственных процессов; то обстоятельство, что на создание конкурентоспособных национальных предприятий могут уйти десятки лет. А также то, что перераспределение производственных мощностей нетрудовым путем ведет к переходу предприятий в руки случайных собственников, влияние которых на развитие народного хозяйства будет еще более негативным, чем укрепление рубля. Речь идет о вложении случайными собственниками свободных денежных средств не в новые производства, а в непроизводительные предметы роскоши: яхты, дорогие дома, иностранные футбольные клубы и т.д. И в этой связи более эффективной мерой защиты национального товаропроизводителя является все же установление высоких импортных пошлин при обеспечении соответствия рыночного курса рубля реальному.

          Хотя в части того, что укрепление рубля не должно быть резким, с Г. Фетисовым  не согласиться трудно. Автор полностью разделяет его тезис о том, что «при резкой ревальвации рубля произойдет «бегство» от доллара, что может полностью дестабилизировать валютно-финансовую среду страны» [29. С. 56]. По мнению автора, плавную  ревальвацию рубля могла бы обеспечить объявленная государством 3-5 летняя программа, предусматривающая снижение привлекательности инвалюты как фиктивного товара путем введения возрастающих из года в год ставок налога на приобретение инвалюты с целью использования ее в качестве инструмента сбережения накоплений.

         Кроме этого, следует учитывать, что в Российской Федерации существует немало окраинных регионов, например, Дальний Восток. Природно-климатические условия и удаленность от промышленного центра России  таких регионов являются причиной глубокого вовлечения последних в сферу международного разделения труда. Например, в Приморском крае 60 % товарооборота составляют импортные товары [24. С. 258]. Таким образом, завышенный обменный курс инвалюты особенно сильно отражается на реальных доходах (инвестиционных фондах) по отношению к импортным товарам экспортеров и неэкспортеров окраинных регионов. Следствием этого становится относительно более высокий уровень рыночных цен в данных регионах, чем в среднем по стране; отток работников не ориентированных на экспорт предприятий в другие регионы и, соответственно, замедление развития экономики окраинных регионов. 

          Использование при расчетах денежных суррогатов и бартерный обмен. Предлагаемые автором рекомендации по совершенствованию нормативного механизма государственного регулирования обращения денежных суррогатов и бартерного обмена сводятся к следующему.

          Во-первых, при совершении сделок купли-продажи, и прежде всего, промышленных товаров следует полностью исключить использование в качестве платежного средства фиктивных денег: фальшивые деньги, ценные бумаги, вытекающие из договоров гражданско-правового характера права требования долга, используемая в качестве платежного средства на внутреннем рынке инвалюта.  

          Говоря о запрете на использование в качестве платежных средств фиктивных денег, необходимо исходить из того, что фиктивными деньгами являются любые средства обмена, противоречащие требованиям, предъявляемым к реальным деньгам. Исходя из этого, все сделки, в которых в качестве платежных средств участвуют фиктивные деньги в виде ценных бумаг, права требования долга по гражданскому договору, используемой в качестве платежного средства на внутреннем рынке инвалюты должны изначально признаваться незаконными.  

          При выведении фиктивных денег из обращения особое внимание должно быть уделено фиктивным деньгам в виде финансовых инструментов, создаваемых коммерческими банками. Дело в том, что участие коммерческих банков в выпуске ценных бумаг, например, векселей, создает иллюзию того, что сами эти векселя являются реальными деньгами. Причем до недавнего времени российские коммерческие банки, рекламируя свои векселя, в качестве одного из достоинств последних приводили возможность использования банковских векселей в качестве платежного средства во взаиморасчетах. 

          Как  уже отмечалось ранее, с позиции обеспечения эквивалентного обмена, кредит может быть предоставлен лишь под залог в виде реального товара. Причем на срок кредитования кредитор становится собственником предмета залога. При таком подходе к предоставлению кредита в соответствующей статье активов банка-кредитора отражается стоимость реальных товаров, полученных им от заемщика в качестве предмета залога.     

          В случае нарушения указанного требования к предоставлению кредита, когда предмет залога отсутствует или в качестве такого предмета выступает фиктивный товар, реальная стоимость такого «предмета залога» равна нулю и в составе активов банка-кредитора она должна отражаться адекватно. Причем рвнее уже отмечалось, что учет фиктивных стоимостей имеет свою специфику: стоимость пассивов банка-кредитора также должна уменьшаться на величину реальной стоимости, потерянной им в результате нарушения требований к предоставлению кредита. 

          Из вышесказанного вытекает, что в Федеральный закон «О бухгалтерском учете» должна быть внесена норма, предписывающая при составлении баланса отражать реальную стоимость активов данного хозяйствующего субъекта. Исходя из этого реальная стоимость имущественных обязательств заемщиков, а также других фиктивных товаров, в составе активов кредитора должна отражаться как равная нулю. Кроме этого, в указанный закон должна быть включена и такая норма. В случае приобретения данным хозяйствующим субъектом фиктивного товара или предоставление кредита с нарушениями требований эквивалентного обмена величина реальной стоимости пассивов также должна быть уменьшена на величину стоимости фиктивного товара или кредита. При этом информация об изменении реальной стоимости активов данного субъекта хозяйственной деятельности должна отражаться в соответствующей форме, характеризующей имущественное состояние данного субъекта в различные периоды времени.

          Предлагаемые изменения в законодательстве, по мнению автора, существенно ограничат возможности коммерческих банков по выпуску не обеспеченных реальными активами векселей (последние часто используются в качестве денежных суррогатов).

          Кроме этого, снижению привлекательности операций с фиктивными товарами для коммерческих банков могла бы способствовать и такая мера как снижение норматива обязательных резервов для тех коммерческих банков, в составе активов которых преобладает реальное имущество. Дело в том, что введение в практику регулирования деятельности коммерческих банков норматива обязательных резервов, прежде всего, было направлено на борьбу с экспансией депозитов (речь идет о многократном увеличении величины фиктивной стоимости активов коммерческих банков в результате беззалогового кредитования ими друг друга). Отсутствие такого  норматива вело к тому, что банковский капитал мог увеличиваться до бесконечности.

         Выше уже отмечалось, что в качестве фиктивных денег могут быть использованы и обязательства по договорам гражданско-правового характера. Причем речь идет не только об обязательстве возврата заемных денежных средств, но и поставке товаров. Запрет на уступку права требования долга другому лицу приведет к выведению из обращения и этого вида фиктивных денег.           

         Выше уже говорилось, что по своим экономическим последствиям для владельцев денежных накоплений бартер ничем не обличается от введения в обращение фальшивых денег. При этом следует учитывать, что бартерный обмен может быть завуалирован взаимным дарением товаров среди ограниченного круга лиц. Для уменьшения числа бартерных сделок, а также сделок дарения товаров и денежных средств лицам, не являющимся близкими родственниками дарителю, рекомендуется введение налога на подаренное имущество в размере 5-10 % стоимости этого имущества.

          Предлагается усовершенствовать и нормативный механизм государственного регулирования внешнеторговой деятельности российских предприятий. В частности, предлагается ограничить внешнеторговые бартерные сделки, если в качестве экспортируемого предмета торговли выступают реальные товары, а в качестве импортируемого – иностранный фиктивный товар. В качестве инструмента снижения привлекательности таких сделок предлагается ввести налог на импорт фиктивных товаров, приобретаемых в результате указанных внешнеторговых бартерных сделок, в размере 5-10 % стоимости импортируемого фиктивного товара. 

ЛИТЕРАТУРА

          1. Амбарцумов, А.А., Стерликов Ф.Ф. 1000 терминов рыночной экономики /А.А. Амбарцумов, Ф.Ф. Стерликов. – М.: Крон-Пресс, 1993 г. – 302 с.

          2. Бланк, А. Обменный курс и конкурентоспособность отраслей российской экономики / А. Бланк, Е. Гурвич, А. Улюкаев // Вопросы экономики. - 2006.- № 6. - С. 4-24

          3. Генкин, А.С. Денежные суррогаты в российской экономике / А.С. Генкин. – М.: Альпина Паблишер, 2000. – 461 с.

          4. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Принят Государственной Думой 21 октября 1994 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.

          5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Принят Государственной Думой 22 декабря 1995 г.

          6. Дан, С. Бартер. Товарообменные (бартерные) сделки / С. Дан, А. Валекса. – М.: Издательство «Деловой альянс», 1998. – 112 с.

          7. Долан, Э. Дж. Деньги, банковское дело и денежно-кредитная политика / Э. Дж. Долан.– Л.: 1991 г. – 448 с.

          8. Исаев, А. Борьба с «мыльными пузырями / А. Исаев // Законность. - 2009. - № 1. - С. 34-36.

          9. Исаев, А.А. Государственное регулирование фиктивных товарно-денежных отношений как инструмент стабилизации развития промышленности / А.А. Исаев. – Владивосток, Изд-во ВГУЭС, 2006. – 272 с.

          10. Исаев, А.А. Дезорганизация товарного и денежного обращения в России. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2005. – 200 с.

          11. Исаев, А.А. Инвалюта как инструмент макроэкономического мошенничества / А.А. Исаев // Законность. - 2005. - № 10. - С. 46-48.

          12. Исаев, А.А. Квазирыночное перераспределение собственных инвестиций предприятий / А.А. Исаев. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2007. – 268 с.

          13. Исаев, А.А. Организация эквивалентного обмена в России (к вопросу о совершенствовании российского законодательства) / А.А. Исаев // Проблемы современной экономики. - 2005. - № 1. - С. 255-258.

          14. Исаев, А.А. Фиктивные деньги как инструмент мошенничества /А.А. Исаев // Законность. - 2005. - № 5. - С. 25-27.

          15. Кейнс, Дж. М. Общая теория занятости / Дж. М. Кейес // Вопросы экономики. - 1997. - № 5. - С. 102-113.   

          16. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.

          17. Маркс, К. Капитал. Том первый / К. Маркс. – М.: Государственное издательство политической литературы. 1949. – 794 с.

          18. Маркс, К. Капитал. Том третий / К. Маркс. – М.: Издательство политической литературы, 1970. – 1084 с.

          19. Мау, В. Экономическая политика в 2004 году: поиск модели консолидации роста / В. Мау // Вопросы экономики. - 2005. - № 1. – С. 4-27.

          20. Мурзин, Д.В. Ценные бумаги – бестелесные вещи: Правовые проблемы современной теории ценных бумаг / Д.В. Мурзин. – М.: Издательство «Стаут», 1998. – 176 с.

          21. Некипелов, А. Квазирынок как результат российских реформ / А. Некипелов // Pro et contra. - 2004. - № 5. - С. 5-27.

          22. Пачоли, Л. Трактат о записях и счетах / Л. Пачоли. – М.: Финансы, 1994. – 317 с.

          23. Пезенти, А. Очерки политической экономии капитализма. Том первый / А. Пезенти. – М.: Издательство «Прогресс», 1976. – 840 с.

          24. Приморский край. Уроки рыночных реформ / Под ред. А.П. Латкина.- Владивосток: Издательство ДВГУ, 1997. – 310 с.

          25. Риккардо, Д. Сочинения. Т. 2 / Д. Рикардо.  – Госполитиздат, 1955. – 392 с.

          26. Рузавин, Г.И. Основы рыночной экономики / Г.И. Рузавин. – М.: Банки и биржи, ЮНИТИ, 1996. – 423 с.

          27. Самуэльсон, П. Экономика. Том первый / П. Самуэльсон. – М.: НПО «Алгон», 1992. – 334 с.

          28. Смит, А. Исследование о природе и причинах богатства народов / А. Смит. – М.: Соцэкгиз, 1962. – 684 с.

          29. Фетисов, В.Г. Золотовалютные резервы России: объем, структура, управление / В.Г. Фетисов // Вопросы экономики. - 2005.-  № 1. - С. 49-62.

          30. Фишер, И. Покупательная сила денег / И. Фишер. – М.: Дело, 2001. – 320 с.

          31. Фридман, М. Количественная теория денег / М. Фридман. – М.: Эльф-пресс, 1996. – 131 с.

          32. Хайек, Ф. Частные деньги / Ф. Хайек. – М.: Институт национальной модели экономики, 1996. – 240 с.

Телефоны автора: 8(4232)41-08-02, 8 914-704-82-35 (моб.).

E-mail: isaevalex@list.ru

1 В этом принципиальное расхождение автора с рядом экономистов, в частности,  К. Поланьи, трактующими  «реальный товар», как «предмет, произведенный для продажи на рынке».

1 Более подробно природа фиктивных товаров будет рассмотрена во второй главе.

1 Последние два термина используются В.А. Найшулем и Г.Г. Саповым в предисловии к российскому изданию «Частных денег» Ф. Хайека [32].

1 Хотя, конечно, понятно, что с учетом значительного количества денег, обращающихся на рынке в виде наличных, полную защиту имущественных прав всех владельцев «старых» денег обеспечить таким путем нельзя.

1 Особенность услуги как объекта обмена заключается в том, что она принимает форму реального товара лишь в том случае, если в момент купли-продажи эта услуга является уже оказанной.

1 Следует учитывать, что регламентируемый национальным законодательством состав ценных бумаг в разных странах может быть различным.

1 И это при том, что общественные затраты труда, воплощенные в реальных товарах, остаются неизменными.

 1 В принципе, возвращаемые владельцу облигации заемные средства могут иметь вид  и фиктивных товаров.

1 Похожая ситуация наблюдалась в России в конце 92-го года, когда рост курсов твердых валют по отношению к рублю значительно опережал кредитные ставки  Сбербанка.

1 Речь идет о предложении Ф. Хайека лишить правительство монополии на эмиссию денег, - прим. автора.

1 См.: статья 149 Гражданского кодекса Российской Федерации.

1 Под термином «стоимость» понимается определенное количество общественно необходимого труда (рабочего времени), затраченного на производство данного товара и воплощенного в нем.

1 Например, как в 1992 г., когда в результате, прежде всего, почти двадцатикратной эмиссии денег цены на товары производственного назначения выросли в 34 раза (!).

1 То есть речь идет о периоде, когда увеличение массы всех денег (реальных и фиктивных) в обращении, а также бартер, являлись основными причинами гиперинфляции.

1 Речь идет об индексации роста цен во взаиморасчетах как между хозяйствующими субъектами, так и между хозяйствующими субъектами и государством.

[1] При этом необходимо учитывать, что в июле 1998 г. официальный курс доллара по отношению к рублю, по мнению многих экспертов, был выше реального (паритетного) примерно в 2 раза.

1 В первую очередь, в виде краткосрочных государственных облигаций – ГКО  и 0ФЗ.

1 При невыполнении указанного требования в течение определенного периода времени акционерные общества должны объявляться банкротами.

Прислано автором.