Генри Джордж

ПРОГРЕСС И БЕДНОСТЬ

КНИГА III - Законы распределения

ГЛАВА V

Закон процента

Обратимся теперь к закону процента, сохраняя в виду два положения, которые мы выяснили ранее:

Первое. Что не капитал дает зачатие труду, не труд дает занятие капиталу.

Второе. Что капитал не представляет из себя постоянного количества, но всегда может увеличиваться и уменьшаться: 1) вследствие большего или меньшего приложения труда к производству богатства, и 2) вследствие превращения богатства в капитал или капитала в богатство, ибо капитал есть лишь богатство, употребляемое известным образом, и термин богатство есть более широкий и объемлющий термин.

Очевидно, что при условии свободы наибольшей платой за пользование капиталом будет тот прирост, который капитал приносит, а наименьшей или нулем будет возмещение капитала; ибо если бы эта плата стала выше первой точки, то капитал приносил бы заемщику убыток, а если бы стала ниже второй, то капитал не мог бы сохраняться.

Заметим снова, в противность опрометчивым утверждениям некоторых авторов, что максимум платы обусловливается не увеличением производительности труда благодаря тому, что капиталу дается какая-либо особая форма или применение, а средний нормой способности к [-138-] приросту, которая вообще свойственна капиталу. Способность находить себе применение в выгодных формах есть достояние труда, на которое капитал, как капитал, не имеет никакого права и в котором он не может иметь никакой доли. Лук и стрелы дают индейцу возможность убивать, скажем, одного буйвола в день, тогда как с палками и камнями он едва мог бы убить и одного в неделю; тем не менее оружейный мастер племени не может требовать от охотника шести штук от каждых семи убиваемых буйволов, как вознаграждение за пользование луком и стрелами; таким же образом и капитал, вложенный в шерстяную фабрику, не будет давать капиталисту разницы между производством фабрики и тем, что при такой же затрате труда можно было бы добыть с самопрялкой и ручным станком. Вильям, когда он занимает рубанок у Якова, не получает в рубанке выгоды увеличенной производительности труда от строгания доски рубанком, а не раковиной или кремнем. Прогресс знания сделал преимущество, заключающееся в употреблении рубанка, общим достоянием и свойством труда. Вильям получает от Якова только ту выгоду, какая заключается в обладании в течение года тем капиталом, который представляет из себя рубанок.

Далее, если жизненные силы природы, которые придают выгоду элементу времени, составляют причину процента, то из этого по-видимому следовало бы, что максимальная норма процента должна бы определяться напряженностью этих сил и размером, в каком они заняты в производстве. Но хотя воспроизводительные силы природы, по-видимому, изменяются в огромной мере,- как мы можем это видеть из разницы между лососем, который мечет тысячи икринок, и китом, который приносит одного детеныша в течение нескольких лет, между кроликом и слоном, чертополохом и гигантской сосной,- тем не менее из того способа, каким поддерживается естественное равновесие, явствует, что существует некоторое соотношение между воспроизводи-- тельными и разрушительными силами природы, которое на самом деле подводит начало роста к однообразной норме. Это естественное равновесие человек имеет возможность, в точных пределах, нарушать и, видоизменяя естественные условия, может пользоваться согласно своему желанию изменяющимся напряжением воспроизводительной силы в 'природе. Но при этом, огромное разнообразие его желаний вызывает к действию другое начало, которое устанавливает в приращении богатства соотношение и равновесие подобных тем, которые имеют место в природе по отношению к различным формам жизни. Это равновесие устанавливается при помощи ценности. Если в стране, пригодной для этого, я занимаюсь разведением кроликов, а вы разведением лошадей, то мои кролики, пока еще не достигнут естественный предел, могут давать прирост больший, чем ваши лошади. Но мой капитал не будет увеличиваться быстрее, чем ваш, ибо различие в нормах прироста будет вызывать понижение ценности кроликов сравнительно с ценностью [-139-] лошадей и повышать ценность лошадей сравнительно с ценностью кроликов.

Хотя различия в напряжении жизненных сил природы и приводятся таким образом к однообразию, тем не менее на различных ступенях общественного развития может быть некоторая разница в сравнительной доле участия какую имеют эти жизненные силы во всей совокупности производства. Однако относительно этого предмета мы должны сделать два замечания. Во-первых, хотя и нельзя отрицать, что в такой стране, как Англия, участие мануфактур во всей совокупности производства значительно возросло сравнительно с земледелием, тем не менее не следует упускать из виду, что то наблюдение верно в весьма значительной степени лишь по отношению к политическим или географическим делениям, но не по отношению к всему промышленному обществу. Ибо промышленные общества не ограничиваются политическими делениями, границами для них служат не моря и не горные цепи. Они ограничиваются лишь пределами их меновых сделок, и то отношение, в каком в промышленной экономии Англии земледелие и скотоводство стоят к мануфактурной промышленности, нельзя оценить, не приняв в соображение Айова и Илльнойза, Техаса и Калифорния, Канады и Индии, Куинслэнда и Прибалтийского края,- короче, всех тех стран, которые охватывает мировая торговля Англии. И затем, следует заметить, что хотя прогресс цивилизации и стремится к относительно большему развитию мануфактур, сравнительно с земледелием, и следовательно к пропорционально меньшему обращению к производительным силам природы, тем не менее стремление это сопровождается соответственным расширением обмена, и стало быть, большим пользованием той способностью к приросту, которая возникает благодаря обмену. Таким образом эти стремления до значительной степени, и, поскольку дело касается нас, вероятно, совершенно, уравновешивают друг друга и поддерживают в равновесии средний прирост капитала или нормальный размер процента.

А этот нормальный уровень процента, лежащий между необходимым максимумом и необходимым минимумом вознаграждения капиталу, на чем бы этот уровень не основывался должен быть таким, чтобы принимая в соображение все обстоятельства (как то, сознание обеспеченности, желания копить и пр.), вознаграждение капитала и вознаграждение труда были равны,- то есть, чтобы и в том и в другом случае усилия и жертвы приводили к одинаково привлекательным результатам. Быть может, невозможно дать формулы для нахождения этого пункта, так как заработная плата обыкновенно выражается в виде известного количества, а процент в виде отношения; но если мы предположим, что данное количество богатства есть продукт данного количества труда, затрачиваемого в течение известного количества времени вместе с определенным количеством капитала, то и отношение, в каком будет делиться продукт между трудом и капиталом уже [-140-] будет допускать сравнение. Должен быть такой пункт, на котором или, скорее, около которого будет стремиться установиться размер процента, так как если не будет достигнуто известного равновесия, труд не будет допускать употребление капитала, или капитал не будет предоставляться в распоряжение труда. Ибо труд и капитал суть лишь различные формы одного и того же,- человеческого усилия. Капитал производится трудом; он есть, на деле, лишь труд, отпечатанный на веществе,- труд накопленный в веществе, чтобы его можно было снова выпустить на свет божий, когда это понадобится, все равно как освобождается в горне солнечная теплота, накопленная в каменном угле. Употребление капитала в производстве есть, следовательно, лишь один из видов употребление труда. Так как капитал можно употреблять, лишь потребляя его, то его употребление есть расходование труда, и для сохранения капитала, его производство трудом должно соразмеряться с его потреблением в помощь труду. И таким образом тот принцип, который при обстоятельствах, допускающих свободную конкуренцию, приводит заработную плату к общей норме, а прибыль к равенству, по существу,- тот принцип, что люди стремятся удовлетворять свои желания с наименьшими усилиями,- устанавливает и поддерживает также равновесие между заработной платой и процентом.

Это естественное отношение между процентом и заработной платой,- это равновесие, при котором обе эти формы дохода представляют равные вознаграждения за равные труды,- может быть выражено и в форме, указывающей как бы на отношение противоположности; однако противоположность эта только кажущаяся. В применении к товариществу между Диком и Гарри, то положение, что Дик получает известную долю прибыли, как бы заключает в себе признание того, что доля Гарри будет меньше или больше, к зависимости от того, будет ли доля Дика больше или меньше; но где, как в нашем случае, каждый получает лишь то, что он прибавляет к общему фонду, там, понятно, увеличение доли одного никоим образом не может уменьшать того, что получает другой.

Раз будет удержано в виду это отношение, станет очевидным, что процент и заработная плата должны подыматься и падать вместе, и что процент не может быть увеличен без увеличения заработной платы, а заработная плата не может быть понижена без того, чтобы это понижение не отразилось угнетающим образом и на проценте. Ибо если заработная плата падает, процент тоже должен пропорционально падать, иначе сделается более выгодным превращать труд в капитал, вместо того чтобы прилагать его непосредственно: а если процент падает, то и заработная плата тоже должна пропорционально падать, или иначе было бы остановлено превращение капитала.

Мы говорим, конечно, не о каких-либо особых видах заработной платы и не о каких-либо особых видах процента, но об общем размере [-141-] заработной платы и общем размере процента (понимая всегда под процентом доход, который может дать капитал, за вычетом страховки и предпринимательского вознаграждения). В каком-либо особом случае или в каком-либо отдельном занятии стремление заработной платы и процента к равновесию может как будто и не проявляться; но на общем размере заработной платы и на общем размере процента стремление это должно быстро обнаруживать свое действие. Ибо хотя в отдельных отраслях производства и можно легко провести раздельную линию между теми людьми, которые доставляют труд и теми, которые доставляют капитал, тем не менее даже в странах, где мы замечаем в общем самое резкое различие между классом работников и классом капиталистов, эти два класса переходят друг в друга путем нечувствительных градаций, и на границе, где эти два класса представляются одними и теми же лицами, взаимодействие, которое восстанавливает равновесие или, скорее, предупреждает его нарушение, может совершаться беспрепятственно, какие бы помехи не стояли на его пути там, где разделение этих классов оказывается полным. И сверх того, следует иметь в виду, как было замечено ранее, что капитал есть лишь некоторая часть богатства, отличная от богатства вообще лишь тем назначением, какое она получает, и, следовательно, вся масса богатства оказывает на отношения между капиталом и трудом такое же уравнивающее влияние, какое имеет маховик на ход машины, вбирая в себя капитал, когда он имеется в избытке, и выпуская его снова, когда в нем недостаток; как ювелир дает носить своей жене свои бриллианты, когда у него их слишком большой запас, и снова укладывает их в витрину, когда его запас истощается. Таким образом, всякое пополнение со стороны процента нарушить в свою сторону равновесие с заработной платой должно немедленно вызывать не только стремление направлять труд к производству капитала, но также и стремление давать богатству назначение капитала; в то же время, всякое поползновение со стороны заработной платы нарушить равновесие в ее пользу должно подобным же образом вызывать не только стремление отвлекать труд от производства капитала, но также и стремление уменьшать наличность капитала, направляя от производительного к непроизводительному употреблению некоторые виды богатства, из которых составляется капитал.

Повторим сказанное: Существует некоторое отношение между заработной платой и процентом, определяемое причинами, если и, не абсолютно постоянными, то все же медленно изменяющимися; благодаря ему всегда будет обращаемо в капитал количество труда достаточное, чтобы образовать капитал, потребный для производства на известной ступени знания, при данном состоянии техники, при существующей плотности народонаселения, характер занятий, разнообразии, распространенности и быстроте обмена; отношение это постоянно поддерживается взаимодействием труда и капитала; так что процент должен [-142-] повышаться и падать, вместе с повышением и падением заработной платы.

Поясним это. Цена муки определяется ценою пшеницы и стоимостью размола. Стоимость размола изменяется медленно и лишь немного, так что разница даже за долгие промежутки времени, бывает едва заметной; тогда как цена пшеницы изменяется часто и сильно. Так что мы вполне основательно можем сказать, что цена муки зависит от цены пшеницы. Или, выражая это предложение в той же форме, как предыдущее, мы скажем: Существует некоторое отношение между ценностью пшеницы и ценностью муки, определяемое стоимостью размола,- отношение постоянно поддерживаемое взаимодействием между спросом на муку и предложением пшеницы; вследствие чего цена муки должна повышаться и падать с повышением и падением цены пшеницы.

Или, опуская связующее звено вывода, цену пшеницы, мы скажем, что цена муки зависит от особенностей времен года, войн и пр. Таким же образом, мы можем и закон процента представить в такой форме, которая непосредственно будет связывать этот закон с законом ренты, сказать, что общий размер процента определяется доходом на капитал на самой бедной земле, к какой капитал свободно-прилагается,- то есть, на самой лучшей земле, доступной для капитала без платежа ренты. И таким образом мы можем дать закону процента форму, которая будет показывать, что он есть вывод из закона ренты. Мы можем прийти к тому же заключению другим путем. Ибо, что процент должен падать, когда рента повышается, мы можем ясно видеть, исключив влияние заработной платы. С этой целью мы должны, конечно, вообразить себе вселенную, организованную согласно совершенно отличным принципам. Тем не менее, мы можем представить себе страну, которую Карлейль назвал бы раем дураков, где производство богатства совершалось бы без содействия труда и единственно воспроизводительной силой капитала,- где овцы носили бы готовую одежду на своих спинах, коровы давали бы масло и сыр, а быки, достигнув надлежащей полноты, сами разрезались бы на бифштексы и котлеты; где дома вырастали бы из семян, а перочинный ножик, брошенный на землю, пускал бы корень и в должное время приносил бы жатву, ассортимент ножевого товара. Вообразите, что в такую то страну перенесены некоторые капиталисты с их капиталом в соответственных формах. Они стали бы получать в виде дохода на их капитал всю сумму производимого им богатства, очевидно, лишь до тех пор, пока ничего не требовали бы с них в виде ренты. А когда возникла бы рента, то ее стали бы 'брать из продукта капитала, и по мере того как она росла бы, необходимо должен бы был уменьшаться и доход собственников капитала. Если мы предположим, что страна, где капитал обладает этой способностью производить богатство без помощи труда, имеет ограниченное протяжение, например представляет из себя остров, [-143-] то мы заметим, что как только капитал увеличится до того предела, при каком только может поддерживать его этот остров, доход на капитал должен будет упасть до точки, которая на безделицу будет выше его минимума, простого замещения, а землевладельцы получат почти весь продукт в виде ренты, ибо при этом единственной альтернативой для капиталистов являлось бы бросить их капитал в море. Если же мы предположим, что такой остров находится в сообщении с остальным миром, то доход на капитал установится в размере дохода в других местах. Процент был бы здесь не выше, не ниже, чем где бы то ни было. Рента поглощала бы всю избыточную выгоду и земля на этом острове имела бы огромную ценность.

Подводя итог сказанному, мы выразим закон процента таким образом:

Отношение между заработной платой и процентом определяется средней способностью к приросту, свойственной капиталу при его употреблении для производительных целей. При появлении ренты, процент будет падать, когда заработная плата падает или будет определяться пределом культуры.

Я старался с такой подробностью разобрать и выяснить закон процента более во внимание к существующей терминологии и привычкам мысли, чем вследствие каких-либо реальных необходимостей нашего исследования, не будь на его пути разного рода сбивчивых представлений. В сущности, основным способом распределения богатства является деление его на две, а не на три части. Капитал есть лишь одна из форм труда, и его отличие от труда делает его в сущности лишь подразделением труда, таким же подразделением, какое представляет из себя труд мастеровой или чернорабочий. В нашем исследовании мы достигли той же самой точки, какой мы достигли бы, если бы рассматривали капитал просто как форму труда и искали бы закона, который управляет делением продукта между рентой и заработной платой, то есть, между владельцами двух факторов, веществ и сил природы, с одной стороны, и человеческого труда с другой, тех двух факторов, которые, соединяясь, производят все виды богатства.