Новая социально экономическая формация. Часть третья: жизнь после кризиса

[mkz]

Жизнь после кризиса
   Давайте вернёмся из далёкого будущего к настоящему, и попробуем обозначить наши ближайшие перспективы, жизнь после набирающего обороты финансового кризиса. Попробуем найти более развитую фазу нынешнего верховного управляющего принципа — конвенции. То есть, как и для принципа насилия существовали разные уровни сложности (вначале — война на истребление, а впоследствии более сложная, гуманная и прогрессивная форма — рабство), так и для конвенции может существовать более сложная, более стабильная (не подверженная постоянным кризисам) форма управления. Разумеется, это всего лишь гипотеза, предположение.
   После того, как я описал вышеприведённую схему развития социума своей жене, она указала мне, что эти этапы практически один-к-одному соответствуют описанию «чакровой» системе энергетики человека. Принцип насилия (выживания) соответствует самой нижней чакре — муладхаре. Принцип конвенции (стабильности) соответствует следующей чакре — свадхистане. И принцип сотрудничества соответствует третьей чакре — манипуре.
   Одним из аспектов муладхары является половое влечение, первичного разделения мужского и женского. Единство и борьба противоположностей (в смысле диалектической философии), которое обеспечивает равновесие и стабильность. Попробуем использовать это как подсказку для дальнейших рассуждений.
   В чём фундаментальная причина нынешнего финансового кризиса? В самой глубине — в том, что управляющий механизм и мера соответствия (деньги) не были ничем уравновешенны. То есть единая цель (увеличение прибыли), не была ничем уравновешена, и система как целое двигалась исключительно в эту сторону. Если более подробно — как именно функционирует «свободный» капиталистический рынок? Существует множество отраслей производства, более и менее прибыльных. Когда какая-то отрасль становится более прибыльной (у неё повышается рентабельность, «норма прибыли», то есть увеличивается количество прибыли на единицу вложенных средств), то финансы из других отраслей перетекают в эту отрасль, в ней повышается конкуренция, возникает перепроизводство товаров, и за счёт этого её норма прибыли уменьшается, пока не сравняется со средней по экономике, после чего приток дополнительных инвестиций останавливается, и система возвращается в состояние равновесия.
   Если бы приток дополнительных инвестиций в прибыльную отрасль давал немедленный эффект (то есть уровень рентабельности немедленно уменьшался), то свободный рынок обеспечивал бы естественную саморегуляцию экономики. Но увы, это не так — дело в том, что инвестиции не дают немедленного эффекта, есть задержка, лаг по времени, между инвестициями и увеличением производства, увеличением конкуренции. Эта задержка по времени и вызывает постоянные колебания в капиталистической экономике — вначале новое производство получает чрезмерное количество инвестиций, которое оно просто не в состоянии освоить, и заодно совершенно обескровливаются (финансово) остальные области экономики. В конце концов это превращается в простую спекуляцию, финансовую пирамиду, когда финансисты «зарабатывают» деньги не на прибыли от производства (дивидендов), а от перепродажи постоянно растущих в цене акций. И после того, как новая технология достигает предела в своей экспансии — становится очевидным её пере-финансирование и невозможность получения сверх-прибылей на которые рассчитывали инвесторы, люди осознают, что акции этих предприятий стоят совсем немного, финансовая пирамида рушится, люди фактически теряют все вложенные деньги, и начинается рецессия в экономике. Усугубляющаяся ещё и тем, что производство в старых отраслях было подавлено длительным недофинансированием. В развитии текущего кризиса роль такой инновационной отрасли сыграла компьютеризация и интернет, а когда они стали рушится, США не придумали ничего лучше, как попытаться создать новую финансовую пирамиду основанную на кредитах, и в частности ипотеке — что на время отодвинуло кризис, но тем сильнее сделав его в будущем. Точнее, уже в настоящем. В будущем такими отраслями могут стать генетика, роботизация, виртуальная реальности и пр.
   Очевидно, что подобная цикличность (вызванная задержкой во времени между инвестициями и реальным продуктом) является фундаментально присущей «свободному рынку», и не может быть преодолена без вне-рыночных методов — планирования и регулирования. Фактически, государство (или другие социальные структуры, скажем, транс-национальные корпорации) должны взять на себя регуляцию экономики, скорости развития. Если говорить о сущности этой регуляции — то они должны соблюсти баланс между развитием (мужское) и производственной базой (женское). То есть единая мера силы конвенционального общества (деньги как возможность инвестиций, развития) должна быть уравновешена её дуалистической парой (материальным обеспечением, фундаментом).
   При переходе от рабовладельческого строя к феодализму крупные государства были раздроблены на множество мелких. По той причине, что более эффективными (экономически) были феодальные отношения и способ производства, но он действовал лишь в самом низу пирамиды. Быть небольшим было выгодно с точки зрения максимальной эффективности управления. Крупные государства (с «рабовладельческими» по сути отношениями) не могли по эффективности сравниться, конкурировать с небольшими государствами (с «феодальными»  отношениями).
   Так же и сейчас, можно ожидать разбиение глобальной экономики на небольшие, сравнительно независимые области. Они должны быть достаточно небольшими, поскольку их задачей будет стабилизация экономики, достижение равновесия между развитием и консерватизмом, обеспечение максимально точного соответствия между денежной массой и материальными активами. Это позволит экономике внутри таких областей быть максимально стабильной и эффективной. В то же время, между этими небольшими зонами с регулируемой экономикой — будет вестись непрерывная и безжалостная экономическая война. До тех пор, пока экономическая война не станет столь же бессмысленной, какой является сейчас обычная война. В экономической войне просто невозможно будет победить, она разрушит экономику обеих стран. И тогда эти страны будут вынуждены переходить к согласованному планированию. Области с эффективным балансом (между развитием и консерватизмом) будут постоянно расти, а методы управления (сохранения равновесия) будут совершенствоваться.
   Возможно, в результате нынешнего или последующих финансовых кризисов люди на время вообще потеряют веру в деньги как реальную силу, и перейдут чуть-ли не к бартерному обмену. То есть маятник качнётся от одного полюса (мужского, развития, денег как способа инвестиций), к другому полюсу, к диалектической противоположности — к материальным активам как единственной меры силы, к культу консерватизма, к матриархату. Но акцент только на этой части дуальной пары точно так-же губителен, поскольку приведёт к застою в развитии экономики, и как следствие, при всей стабильности такого общества — к неизбежному поражению в грядущих экономических войнах. Победителем, выжившим — будет лишь тот, кто сумеет реализовать равновесие этих двух противоположностей, и перейти от циклического развития (подъём-спад) к способу развития возникающего из взаимодействия мужского и женского, к способу развития в диалектике — развитию по спирали, где нет взлётов и падений, а есть непрерывное перетекание энергии от одной части дуалистической пары к другой и обратно.