Опыт применения «альтернативных валют» в странах Западной Европы и Северной Америки

Летом 2008 г. финансовый кризис, начавшийся на американском рынке рискованных ипотечных кредитов (subprime mortgage market), развернулся в полную силу - о кризисе заговорили на фондовых и товарных биржах, стали падать объемы мировой торговли, промышленные предприятия столкнулись с дефицитом оборотных средств. В 2009 г. вступлении экономики в стадию рецессии (ее формальный показатель - отрицательные значения прироста ВВП на протяжении двух кварталов подряд) было объявлено в Ирландии, Испании, Великобритании, Исландии, Латвии, почти всем странам мира пришлось скорректировать прогнозы роста ВВП в сторону снижения и признать обострение проблемы безработицы. Слово «кризис» в зарубежных и отечественных СМИ стало одним из самых часто употребляемых.
О причинах кризиса тоже много пишут и говорят. Справедливо отмечают, что в этот раз падение «карточного домика» мировой финансовой системы началось на американском ипотечном рынке, где было выдано больше, чем нужно, кредитов с высокой степенью риска. Справедливо порицаются банки и корпорации, заигравшиеся на рынках ценных бумаг и валютных рынках, обличаются еще недавно уважаемые создатели финансовых «пирамид» и «мыльных пузырей». Во многих странах мира есть любители лишний раз упрекнуть США в умении жить в долг и потреблять гораздо больше, чем производить. Но в целом нынешний «кризис» воспринимается как некое стихийное бедствие, наподобие цунами или шторма, которое возникло не по воле людей, и которое нужно лишь переждать, пристально следя при этом за изменением баланса сил и возможностью достижения выгодных компромиссов.
Популярные предложения по «выходу из кризиса», обсуждаемые на международных экономических конференциях и саммитах лидеров крупнейших экономик мира (из последних событий можно отметить состоявшийся 1 апреля 2009 г. саммит «Большой двадцатки») включают и создание новой мировой резервной валюты. Но на каких принципах мировая валютная система будет основана? Чем будет новая резервная валюта отличаться от нынешней мировой и, одновременно, национальной валюты крупнейшей экономической державы - доллара США? В чем вообще природа современных денег и что в ней следует изменить? И каковы невымышленные проблемы реальной экономики, а не давно порвавших со всякой реальностью рынков валюты, акций и различных финансовых инструментов? Этим вопросам экономисты, политики и журналисты уделяют гораздо меньше внимания.
Между тем, относительно природы денег - все довольно просто. После упразднения в 1971-1972 гг. Бреттон-Вудской системы золотодевизного стандарта и введения плавающих валютных курсов все национальные валюты не имеют твердого материального обеспечения и представляют собой чистые «деньги fiat» или, на языке русской экономической науки, «декретные деньги». Национальные деньги создаются лишь волей центральных банков национальных государств в форме банковского долга, причем не во всех странах центральные банки контролируются государством (классический пример частного центрального банка - Федеральная резервная система в США). Кроме того, в самой основе «декретных» или «кредитных» денег заложено такое их свойство, как дефицит: национальные центральные банки ссужают валюту коммерческим банкам по определенной процентной ставке (ставке рефинансирования), причем новых денег для покрытия этой ставки не создается (как и во всех остальных случаях предоставления ссуды под процент). Для выплаты долга с процентами нужно «выиграть» их у других участников экономической жизни - ваших конкурентов в битве за необеспеченные и всегда дефицитные деньги. Так ставшие традиционными национальные валюты посредством их дефицитной природы создают атмосферу достаточно жесткой конкуренции в экономике.
Итак, мы выяснили, что практически все деньги в мировом обращении представлены декретными национальными деньгами. Какие функции выполняют эти деньги?
Прежде всего, стоит вспомнить, для чего деньги были изобретены человечеством. Изобретение денег было вызвано двумя основными нуждами развивающейся экономики: потребность в эквиваленте стоимости и средстве обращения. С помощью денег разные товары легче сравнивались между собой по стоимости, легче осуществлялся и обмен. Итак, деньги в первую очередь выступают в качестве:

1) эквивалента стоимости;
2) средства обмена. Со временем деньги приобрели и ряд дополнительных функций:
3) средство накопления;
4) средство получения спекулятивной прибыли (создания новых денег),
5) средство экономического принуждения (инструмент внутренней и внешней политики).

Все эти 5 основных функций денег мы принимаем как должное. Современные доллар США, евро и ряд конвертируемых национальных валют выполняют все перечисленные функции. Но важно также осознавать, что деньги могут ограничиться выполнением лишь двух первоначальных функций (мера стоимости и средство обмена), чтобы успешно служить людям. Использовать деньги для обмена и оценки стоимости могут все без исключения, использование остальных функций денег (назовем их вторичными) доступно лишь немногим - состоятельным слоям населения, крупному бизнесу, государствам, интернациональным и наднациональным организациям.
Кроме того, вторичные функции денег постоянно угрожают прийти в противоречие с основными: стремление к накоплению денег затрудняет обмен, использование денег в спекулятивных целях подрывает функцию меры стоимости, использование денежных инструментов государственной властью может остановить нежелательный для нее обмен.
Итак, мы приходим к простому выводу: природу современных декретных денег, порождающих дефицит и конкуренцию, необходимо изменить так, чтобы новые деньги выполняли те функции, для которых они и были первоначально предназначены: измерять стоимость и служить средством обмена.

Теперь ответим на вопрос, какие же реальные проблемы современной экономики требуют решения?
Можно назвать 3 основные проблемы:

1) рост структурной безработицы, обусловленный новыми технологиями информационной, постиндустриальной эпохи;
2) загрязнение и разрушение окружающей среды;
3) уничтожение традиционных ценностей, распад сообществ, разрушение социальных связей.

Это проблемы реальной жизни, а не виртуальной экономики «мыльных пузырей», и, как должно быть совершенно очевидно, они имели место задолго до мирового экономического кризиса 2009 г.
Все вышеперечисленные проблемы тем или иным образом обусловлены пороками современной валютной системы, эти же пороки не позволяют перейти и к эффективному решению данных проблем.
В нашем докладе мы остановимся на рассмотрении, на наш взгляд, наиболее важной проблемы - безработицы. Мы постараемся показать, как применение основанных на принципах сотрудничества «альтернативных» или «комплементарных» валют, дополняющих современную валютную систему, уже сейчас позволяет решать проблемы дефицита традиционных денег, а следовательно - и дефицита рабочих мест.
Опыт теоретического обоснования и успешного практического применения альтернативных валют относится к началу XX в., поэтому нам не обойтись без довольно обстоятельного исторического экскурса. Но для начала рассмотрим еще один интересный вопрос - почему может быть крайне опасно пренебрегать проблемой массовой безработицы?
Большинство историков сходятся во мнении, что именно разрушительные последствия Первой мировой войны, усугубленные «Великая депрессией» 1929 г., привели к власти тоталитарные и авторитарные режимы в Германии, Австрии, Италии, Венгрии, Польше и ряде других европейских государств. В каких-то странах это случилось раньше, в начале 1920-х гг., в каких-то позже - в середине 30-х, но даже тем странам западного мира, которые сохранили демократический политический режим, пришлось выходить из экономического спада в основном через государственные заказы, повышение военных расходов и новую мировую войну.
Главной причиной прихода к власти авторитарных и агрессивно настроенных по отношению к внешнему миру сил была именно массовая безработица. Миллионы потерявших работу людей лишались источников существования и переставали создавать платежеспособный спрос на товары промышленных предприятий, что наносило еще более сильный удар по промышленности, оглушенной финансовым крахом. Часть из таких по сути исключенных из экономики, никому не нужных людей отвечали на проблему применением насилия. Насилие со стороны немногих порождало страх еще старающегося удержаться на плаву большинства. В результате общество становилось нестабильным, нарастала политическая поляризация, радикальные партии и авторитарные лидеры становились все более востребованными. Нерешенные экономические проблемы, дополненные политической нестабильностью, делали все более затруднительным положение предприятий, продолжавших разоряться и вынужденных увольнять все больше работников. Таким образом, порочный круг, вызванный дефицитом полноценно оплачиваемых рабочих мест, замыкался, нерешенная проблема безработицы приводила к еще большей безработице. И на определенном этапе вырваться из этого порочного круга удалось, лишь провозгласив лозунг «пушки вместо масла», ведь армия и переведенная на военные рельсы экономика - самый массовый и стабильный работодатель.
Но проблему дефицита рабочих мест можно было решить и по-другому. Дефицит рабочих мест напрямую вызван дефицитом денег у работодателей - нет денежных средств, чтобы закупать сырье, обслуживать оборудование, платить зарплату рабочим, погашать кредитную задолженность. Таким образом, нужно было ликвидировать, прежде всего, дефицит денег. А в условиях неэффективной кредитно-финансовой политики государств, защищавшей, прежде всего, классовые интересы крупных собственников, решать эту задачу были вынуждены простые граждане и предприниматели на уровне местного самоуправления.
Сделать это оказалось легко - если денег не хватает, нужно было их просто создать самим. В 1923-1933 г. в веймарской Германии, Австрии, США и ряде других стран можно было встретить множество разновидностей т.н. «местных» или «частных валют», получивших название марочных сертификатов (англоязычные экономисты называют их stamp scrip, в русской традиции - «горячие боны»). Принципы функционирования таких альтернативных денежных систем, призванных избавиться от постоянного дефицита обесценивающихся национальных валют, были основаны на теории «свободных денег» (Freigeld) немецкого предпринимателя Сильвио Гезелля (1862-1930 гг.). Поскольку в России об этом человеке зачастую не знают даже профессиональные экономисты, а его труды почти не переводились официально на русский язык, стоит рассказать немного о его жизненном пути.
Сильвио Гезелль родился в 1862 г. в Пруссии и в 1887 г. эмигрировал в Аргентину, где стал успешным предпринимателем. Опыт работы с крайне неустойчивой аргентинской валютой убедил Гезелля в том, что для установления социально ответственного капитализма необходима денежная реформа. Позже он оставил процветающий аргентинский бизнес брату и вернулся в Европу, чтобы заняться сельским хозяйством на родовой ферме в Швейцарии. В 1891 г. он описал значение оборачиваемости денег как решающего фактора в определении уровня цен, подготовив почву для работ американского экономиста Ирвинга Фишера, автора знаменитого уравнения обмена MV=PY. В 1906 г. был написан основополагающий труд «Естественный экономический порядок», где были изложены гезеллевские теории «свободных денег» и «свободной земли» (Гезелль предлагал национализировать землю и сдавать ее в аренду через публичный аукцион на срок от 1 года до пожизненной аренды). В 1911 г. Гезелль перешел в сельскохозяйственный кооператив в окрестностях Берлина, основанный Францем Оппенгеймером (1864-1911 гг.), чьи идеи позже легли в основу создания кибуцев в Палестине и колхозов в советской России. В 1919 г. Сильвио Гезелля пригласили в правительство Густава Ландауэра в Баварии, но Ландауэр был через неделю убит террористической группой, а пришедшие к власти в Баварии радикальные марксисты обвинили Гезелля в государственной измене. В 1930 г. Сильвио Гезелль скончался в швейцарском изгнании, казалось бы, всеми забытый.
Однако еще в 1923 г. был запущен первый удачный эксперимент, доказавший практическую ценность теории «свободных денег». А Великая депрессия 1929 г. заставила массово обратиться к выдвинутым им новым принципам денежного обращения.
В основе гезеллевской теории Freigeld лежит представление о том, что деньги должны быть только средством обмена. По мнению Гезелля, традиционные формы денег предельно неэффективны, так как «исчезают из обращения всякий раз, как возникает повышенная в них потребность, и затапливают рынок в моменты, когда их количество и без того избыточно».
Причина этого попеременного расширения и сжатия денежной массы заключалась в желании или нежелании собственников денег предоставлять их в кредит. Если они могли получить меньше определенной процентной ставки (скажем, 2,5%), преобладающей становилась тенденция к тому, чтобы оставлять деньги у себя, что вело к уменьшению объемов капиталовложений. Это приводило к банкротству предприятий и сокращению рабочих мест. Если через некоторое время вновь отмечалась готовность людей платить большую процентную ставку за получаемые деньги, и они снова охотно предоставлялись. Так начинался новый экономический цикл. Сначала процентные ставки и цены на товары были высокими, затем, с постепенным увеличением товарной и ускоренным увеличением денежной массы, процентные ставки снова снижались и, наконец, снова приводили к “забастовке” капитала.
Гезелль объяснял этот феномен тем, что в отличие от всех других товаров и услуг деньги можно оставлять у себя практически без затрат. Обладатели любых других товаров должны либо продать их, пока те не испортятся, либо отдать на хранение и нести издержки. Деньги, напротив, могут приумножать себя без усилий своего владельца: их можно положить в банк или ссудить под процент. Деньги в современной их форме превратились в идеальный товар, что и обуславливает их незаинтересованность в обслуживании рынка традиционных товаров и услуг, откуда они изымаются для самоудовлетворения - будь то в форме срочных депозитов, ценных бумаг, облигаций, опционов, фьючерсов, воррантов, свопов и прочих финансовых инструментов.
Подобные формы денег, по мнению Гезелля, «могут служить лишь инструментом мошенничества и ростовщичества». Заметим, что Сильвио Гезелль писал эти слова в эпоху, когда золотой стандарт еще являлся общепринятым условием эмиссии бумажных денег. Введение плавающих валютных курсов лишило деньги всякого обеспечения и их последней - физической - привлекательности.
Но Гезелль не остановился на критике несовершенства денежных систем. Его работы, написанные предельно понятно, лаконично и выразительно, ценны прежде выводами и практическими рекомендациями.
Вывод Гезелля следующий: если бы мы смогли создать денежную систему, в которой деньги, как и все другие товары и услуги, требуют оплаты «складских расходов», экономика была бы освобождена от подъемов и спадов в результате спекуляции деньгами. Такой своеобразный «налог» на деньги или отрицательный процент называется также английским словом demurrage - «демеридж», компенсация за несвоевременную разгрузку судна, вагона или другого транспорта. Предусматривающие демеридж «свободные деньги» могут стать лучшим инструментом для обмена, ведь только такие деньги покупатели и продавцы не станут предпочитать самому товару. «И тогда мы станем расставаться с товарами ради денег лишь потому, что деньги нам нужны в качестве средства обмена, а не потому, что мы ожидаем преимуществ от обладания самими деньгами», - пишет Сильвио Гезелль.
Гезелль разрабатывал различные формы практической реализации принципов «свободных денег» и в итоге остановился на марочной форме, которая и была применена местными сообществами в Австрии, Швейцарии, Германии и Северной Америке.
Местная валюта работает так. Предположим, городские власти принимают решение об эмиссии свободных денег, чей ценностный эквивалент устанавливается по договоренности на уровне тысячи долларов. Пусть назначение эмиссии - субсидирование муниципального строительства в течение одного года. Для успеха необходима добрая воля по меньшей мере двух сторон: рабочих, участвующих в строительстве, и торговцев, у которых рабочие закупают товары. Первые должны согласиться принимать свободные деньги в качестве оплаты труда, вторые - в качестве оплаты за товары. Заключать договоры со всеми предприятиями города и их коллективами необязательно: достаточно нескольких, а остальные примут новые правила, когда почувствуют выгоду. Свободные деньги эмитируются сроком на один год, по истечении которого они могут быть обменены на обычные доллары. Для обеспечения обмена муниципальным властям в момент экспирации (вывода из обращения) потребуется тысяча обычных долларов, которые, помимо традиционного банковского кредита, можно получить из самой эмиссии, поскольку марочная модель свободных денег позволяет добиться самоокупаемости проекта.
Лицевая сторона марочных сертификатов, как правило, похожа на обычные деньги. На ней указывается стоимостный эквивалент (например, один доллар), имя эмитента, условия и сроки обмена на обычные деньги. На обратной стороне расположены 52 ячейки, на которые необходимо еженедельно наклеивать марки. Предположим, контрольным днем недели назначается среда. Тогда в течение недели марочный сертификат находится в обращении, а в следующую среду последний держатель сертификата обязан наклеить новую марку. Марка стоимостью в два цента продается муниципальными властями, реализующими проект свободных денег. Налог на деньги в виде наклеиваемых на сертификаты марок служит для стимуляции обращения и долгосрочных инвестиций и делает невыгодным простое накопление сертификатов.
Из доходов по продаже марок и берутся деньги для обмена свободных денег на обычные в момент экспирации: в конце года каждый марочный сертификат будет иметь 52 наклеенных марки, которые муниципалитет продал за 1 доллар 4 цента. Эмиссия в 1 000 долларов, таким образом, приносит 1 040 долларов живых денег. 1 000 пойдет на покрытие обмена, а 40 - на покрытие расходов по администрированию проекта.
Модель функционирования свободных денег была буквально дословно реализована уже в самых первых опытах применения концепции Гезелля. В 1923 г. в Германии владелец угольной шахты Макс Хебекер сумел спасти от полного разорения городок Шваненкирхен. Уже через несколько месяцев после возобновления работы шахты рабочие и владельцы торговых лавок полностью погасили все свои задолженности. Новость о процветании поселка в самый разгар экономической депрессии, поразившей Германию, мгновенно распространилась по всей стране. Даже в Соединенных Штатах можно было прочитать об этом эксперименте в финансовых разделах всех крупных газет.
Через год немецкий опыт был триумфально повторен мэром австрийского города Вёргель Микаэлем Унтергуггенбергером. После введения в оборот свободных денег, созданных по типу марочных сертификатов, город, задолженность которого по налогам за пять лет возросла с 21 тысячи шиллингов до 118 тысяч, уже в первый месяц приступил к погашению. В следующие полгода эмиссия «свободных шиллингов», эквивалентная 32 тысячам обыкновенных шиллингов, обеспечила проведение общественных работ на сумму в 100 тысяч шиллингов. 1 января 1933 года в Вёргеле даже приступили к строительству нового горнолыжного курорта и водохранилища для пожарной службы. Соседний город с населением в 20 тысяч жителей в спешном порядке приступил к подготовке эмиссии собственных свободных денег. Когда опытом Вёргеля заинтересовались жители более 300 муниципалитетов страны, Национальный банк Австрии, почувствовав угрозу своей монополии, запретил выпуск свободных местных денег.
К сожалению, такой итог ждал все эксперименты со свободными деньгами. В США несколько тысяч разновидностей местных валют в виде марочных сертификатов успешно противостояли Великой депрессии в ее первые, самые трудные годы - 1929-1933. По расчетам Ирвинга Фишера, средняя скорость обращения местных валют оказалась в 12 раз больше, чем у доллара. Это означает, что для создания того же продукта местные предприниматели обошлись в 12 раз меньшим объемом средств, чем при использовании официального доллара! Но блестящие результаты местных валют на принципах свободных денег не помешали ни германскому Рейхсбанку, ни президенту США Франклину Делано Рузвельту запретить их использование из-за опасения за монополию государства на денежную эмиссию (и, следовательно, за немалую часть политической власти, этой монополией обеспечиваемой). Центральными властями был избран другой, всем известный выход из Великой депрессии - через государственные заказы, поддержку военно-промышленного комплекса, гонку вооружений и Вторую мировую войну.
Удачный опыт применения местных валют на принципах демериджа был почти забыт после Второй мировой войны. Это можно объяснить тем, что в условиях холодной войны западные страны при проведении экономической политики в конце 40-х - начале 70-х гг. были вынуждены учитывать интересы как можно более широких социальных слоев. Ситуация начинает меняться после 1971 г. (выход США из Бреттон-Вудских соглашений). В 1970-80 гг. в западных странах растет влияние правых партий, которые начинают проводить в жизнь экономические теории неолиберализма. Результат чрезмерного увлечения неолиберализмом известен, вспомним хотя бы безукоризненное следование России и стран Латинской Америки рецептам МВФ в 1990-х гг. Но и в развитых странах общество столкнулось с отрицательными последствиями глобализации и информационной революции: выводом капиталов (в том числе и реальных производств) в развивающиеся страны, ростом уровня безработицы, падением средней зарплаты в реальном выражении и т.п.
Так в конце 80-х - начале 90-х гг. в разных странах мира вновь обратились к идее местных валют. Распространение персональных компьютеров и взрывной рост Интернета обещали не только ускорить практическую реализацию таких проектов, но и создать условия для интеграции традиционных и альтернативных валютных систем.
Первая современная система местного обмена была основана в 1983 г. Майклом Линтоном в Кортнее, в канадской провинции Британская Колумбия, и была названа LETS (Local Exchange Trading System - торговая система местного обмена). Создавая свою систему, Линтон видел в ней не альтернативу существующей рыночной экономике, а скорее, параллельную экономику, своеобразный указатель, благодаря которому современная рыночная экономика развернется в нужном направлении. Он стремился внести дух кооперации в рыночно ориентированную экономическую деятельность.
Первый опыт Линтона в Комокс Велли оказался успешным. Затем последовало появление 20 LETS в Британской Колумбии, других районах Канады и США. Система быстро развивалась и пополнялась новыми участниками. Однако спустя два с половиной года из-за непродуманности многих принципов управления потерпели неудачу более половины существовавших к тому времени канадских и американских LETS. Проведенная работа над ошибками позволила усовершенствовать LETS и восстановить доверие к ним. В настоящее время LETS является одной из самых успешных и распространенных во всем мире систем местных валют: в мире насчитывается около полутора тысяч сообществ, использующих LETS, из них около 400 действуют в Великобритании.
LETSystem - это саморегулируемая торговая сеть, поддерживаемая собственной внутренней валютой, один из видов беспроцентного взаимного кредита.
Деньги в LET-системе - это информация, соглашение в рамках сообщества использовать что-либо как средство обмена, т.е. деньгам не нужно одновременно являть собой способ сохранения стоимости. А если так, то они никогда не будут и не должны быть дефицитными.
Деньги LETS закрепленных внутри сообщества системой безналичных индивидуальных счетов. В противовес свободно обращающейся национальной валюте, безналичные деньги LETS всегда остаются внутри сообщества, обеспечивая стабильность предложения денег и всей местной экономики в целом. Стремясь уйти от дефицита денег, Линтон запланировал систему как беспроцентную и некоммерческую. Деньги в такой системе нужны для того, чтобы опосредовать обмен между людьми товарами, услугами и навыками, и не служат целям захвата экономической власти одних людей над другими. Деньги служат всему сообществу в целом, и потому - каждому в отдельности. Администрация системы LETS лишь отмечает сделки и ведет счета участников системы, кредитуя счет продавца и дебетуя на ту же сумму счет покупателя, она сама не выпускает валюту - валюта эмитируется покупателем и продавцом в момент сделки.
Системы LETS базируются на пяти основных принципах:
1) оплата по себестоимости. LETS - бесприбыльная некоммерческая схема с сильным этическим акцентом. При оплате по себестоимости ни один член системы не взимает комиссий и не зарабатывает прибыль. Обмены ведутся ради удовлетворения потребностей одних членов системы в услугах или товарах, производимых другими членами системы. Для оплаты профессионального администрирования системы ее менеджеров вознаграждают на разумной фиксированной основе в местной валюте;
2) согласие. Каждый участник при вступлении в систему берет на себя обязательство вести в ней торговлю и оплачивать своими товарами и услугами возникающий отрицательный остаток на счету. Согласие нужно и для каждой сделки: ни у кого нет обязательства торговать с тем или иным участником. Наконец согласие владельца счета нужно для его дебетования или кредитования;
3) раскрытие информации. Доверие участников к системе и друг к другу жизненно важно для работы LETS. Каждый участник может запросить данные об общем обопроте и остаток по счету других участников. Это отчасти снимает вопрос злоупотреблений;
4) эквивалентность. Деньги LETS эквивалентны национальным валютам. Это облегчает вхождение в систему неподготовленных участников, а также облегчает учет и расчет налогов корпоративным членам системы;
5) беспроцентность. Деньги LETS существуют только для облегчения обмена. Их невыгодно хранить или использовать, как товар. Идея процента чужда системе.
Система LETS ведет учет обменов только в собственных расчетных единицах, но во время сделки может быть оговорены и расчеты в национальной валюте, если предполагается покупка импортных по отношению к сообществу товаров и услуг.
В более поздних LETS были установлены лимиты по дебету и предусмотрены особые комитеты, призванные консультировать владельцев проблемных счетов. (переход к немецкому опыту)
Хотя альтернативные валюты встречаются во многих странах, особенно популярна эта гезеллианскую разновидность обесценивающихся денег в Германии.
Казалось бы, сегодня евро уверенно занимает место среди наиболее успешных и стабильных валют в мире, залогом чего является вся экономика ЕС. Но недовольство европейцев растет - причем больше всего в наиболее развитых странах. По данным январского опроса Financial Times, не приемлют евро 70% жителей Франции, Испании и Италии, а также более половины немцев.
Уже более чем в двадцати регионах Германии наравне с евро ходят своего рода талоны, которые имеют собственное название. За “регио”, “роланды”, “химгауэры”, “юстусы”, “звёздные талеры” и другие частные деньги можно поесть, расплатиться в магазине или на рынке. Их обменный курс равен курсу евро. Запускают в оборот региональную валюту местные банкиры, мелкие и средние предприниматели, торговцы. Предпринимателям нужно всего лишь однажды условиться, что наряду с евро они будут принимать и местную валюту.
Впервые альтернативные дензнаки в современной Германии появились в 2001 году в Бремене, где новая валюта получила имя символа города - Роланда. Создателями ее стали представители малого и среднего бизнеса, после чего начинание бременцев поддержали другие немецкие города. Сейчас наиболее эффективным среди региональных платежных средств остается баварский “химгауэр”. Сейчас химгауэрами рассчитывается более 600 предприятий, среди которых парикмахерские, страховые компании, компьютерные салоны и супермаркеты. В городе Траунштейн на них можно купить газеты и продукты, в них можно получать зарплату. В 2006 году этой валютой было оплачено товаров и услуг на 1,5 млн евро. Химгауэры имеют определенный срок действия, после истечения которого их нужно купить и наклеить на оборотную сторону марку, стоящую 2% от номинала банкноты.
Для чего вообще немцам эта своеобразная игра в местечковые деньги? С заменой немецкой марки на евро владельцы небольших немецких магазинов и предприятий столкнулись с малоприятным явлением. Цены на отдельные товары и услуги возросли до 60%. Плюс малопонятные для обычного человека финансовые нюансы значительно сократили покупательскую способность в евро по сравнению с маркой. К тому же курс евро - величина непредсказуемая, потому, если провести финансовую операцию в неудачный день, можно потерять приличную сумму. Для мелкого торговца это смерти подобно, в отличие от крупных торговых сетей.
Региональная валюта оказалась стабильнее, нежели евро. Она защищена от колебаний курса и обесценивания негласным договором и региональной солидарностью. Каждый «лишний» евро немцы стремятся положить в банк, в результате деньги чаше всего не обслуживают реальный сектор, а преумножаются на различных финансовых рынках, что, в конце концов, увеличивает их виртуальное количество, но не реальное. “Роланды” же обращаются постоянно, а потому усиливают товарообмен, позволяя работать обычным гражданам, малому и среднему бизнесу. “Талеры” и “регио” обращаются только на локальном уровне и не могут стать объектом спекуляций на глобальном финансовом рынке. Иными словами, деньги снова превращаются в эквивалент обмена вместо того, чтобы блуждать в лабиринтах мировой экономики. Сторонники региональных валют исходят также из того, что только 2-4% мировых финансовых потоков служит для оплаты товаров или услуг, остальная масса мечется между биржевыми площадками в поиске максимальной прибыли. «Это несет в себе угрозу глобальной стабильности, - говорит Ульрих Шайпер, экономист из университета Вюрцбург-Швайнфурта. - Региональные валюты помогут смягчить негативные последствия».
Говорят, что Федеральный банк Германии, уже обратил пристальное внимание на альтернативные валютные системы. Во-первых, региональные банки начали выдавать кредиты в региональной валюте, которые берут более охотно. Во-вторых, эти банкноты скоро будут печатать в той же типографии, что и евро, - таким образом, повысится надежность новой валюты. Ну и самое печальное для евробюрократов в Брюсселе - местечковые деньги пользуются все большей популярностью. Сейчас их процент в общем денежном обороте невысок - 2-4%, но он растет очень быстро, поскольку все больше немцев осознает выгоды от существования “ответа евро”.
Поначалу считалось, что “роланды” и “регио” - провокация, затеянная чуть ли не шутки ради. Однако через год-другой стало ясно, что дело обстоит серьезно и способно иметь далеко идущие последствия. Один из творцов берлинской валюты Александр Войтаса объясняет появление региональных денег ухудшением экономического положения в Германии. Курс евро завышен, а посему экспорт куда менее выгоден, нежели во времена марки. Меньше экспорт - меньше производство, и соответственно больше безработных. Дальше - больше: нет работы - нет кредита, что для большинства немцев, живущих взаймы, - удар ниже пояса. Получить кредит региональными деньгами проще, да и заработать их - тоже. Кроме того, обменивая евро на дензнаки своего города, ты поддерживаешь своих земляков. Новое платежное средство должно, к тому же, укрепить покупательную способность жителей конкретного района. Для того, чтобы избавиться от евро обычным путем, необходимы революционные изменения, посредством же “роландов” общеевропейская валюта может исчезнуть сама или видоизмениться в лучшую сторону - нужно лишь немного подождать…
Вопрос надежности и правомерности использования таких региональных валют весьма принципиальный для законопослушной Германии. §35 Закона о Федеральном банке разрешает использовать «параллельные деньги» в качестве платежного средства. По закону опасность нарушения финансовой системы возникает в том случае, если такие «параллельные деньги» получают повсеместное распространение, а их внешний вид явно напоминает настоящие деньги. Потому ЦБ Германии и поставил ряд жестких условий:

1) региональные деньги должны заметно отличаться от евро по размерам и по окраске;
2) они ограничиваются по времени действия и территории распространения. Кроме того, на региональных деньгах должно быть четко выдавлено слово «Гутшайн», что означает «банковский чек».

Изменить ситуацию на национальном уровне невозможно - это нарушит валютную дисциплину, которая, как и курс евро, является компетенцией наднационального Европейского центрального банка. Поэтому условия, которые позволят необеспеченным гражданам иметь финансовые гарантии для банков, решили создать на региональном уровне - в этом главный смысл народных инициатив по созданию местных денежных знаков.
Используя местную валюту, которая в основном меняется на евро один к одному, жители германских городов и коммун пытаются тем самым обезопасить региональные экономики от негативного влияния нестабильного мирового финансового рынка. Немцы меняют евро на местные деньги и пользуются ими длительное время. К примеру, «берлинер» (валюта одного из районов Восточного Берлина) после почти шести месяцев его использования на местном рынке должен обмениваться на евро - как и предписывает инструкция Федерального банка. При обратном обмене на евро «берлинер» теряет пять процентов своей стоимости. Кто обменивает за раз более 50 евро на «берлинер», тот получает премию в 2 процента.
На базе 5%, заложенных в разнице обменного курса, местное сообщество, выпускающее свои дензнаки, накапливает со временем денежный капитал. Он и является для отдельного его члена той гарантийной финансовой базой, которой можно воспользоваться при получении кредита в банке.
Похоже, немцы осваивают эту схему даже быстрее, чем экономисты ее разъясняют. Выясняется, что, например, в восточногерманской земле Саксония-Анхальт можно совершать покупки на местные деньги, которые называются «урштромталер». В городе Витценхаузен в земле Гессен используют свою валюту под названием «киршблюте». А в баварском Аинринге в магазинах можете расплачиваться «штернталерами».
За всеми этими региональными проектами стоят частные инициативы, которые были поддержаны различными объединениями и союзами, заключившими между собой соглашения о сотрудничестве. Однако то, что предназначалось для внутрирегионального пользования, постепенно оборачивается надрегиональной конкуренцией. Как выяснила германская газета «Франкфуртер Альгемайне», на местную валюту можно покупать товары в магазинах не только города Киль (столицы земли Шлезвиг-Гольштейн), но и в Дрездене, и в Берлине. Со столичной валютой «берлинер» в настоящее время уже конкурируют еще три более мелкие местные валюты. В частности, успехом у населения пользуется валюта земли Бранденбург «хавелталер».
По словам профессора экономики Университета прикладных наук в Регенсбурге Герхарда Рёсля, написавшего в 2006 году для Бундесбанка доклад об альтернативных валютах, в периоды дефляции общий эффект подобных мер будет краткосрочным, поскольку, хотя скорость обращения денег и увеличивается, объем денежной массы сокращается. Сейчас альтернативных денег, находящихся в обращении, мало. В большинстве случаев они выпускаются как демонстрация протеста против глобализации для стимулирования местной торговли, а не в порядке тщательно продуманного экономического эксперимента. Однако они, возможно, получат более широкое распространение, если денежная политика окончательно “собьется с пути”.

http://investimento.ru/2009/04/opyt-primeneniya-alternativnyx-valyut-v-stranax-zapadnoj-evropy-i-severnoj-ameriki/

Найдено  "Freigeld"